Преподобные старцы Оптиной Пустыни

В то время была в Ельце благочестивая старица, тогда уже почти столетняя — схимница Феоктиста, духовная дочь Свт. Тихона Задонского. К ней елецкие горожане ходили на совет. И хозяин посоветовал Николаю пойти к ней благословиться на брак. Схимница, когда он пришел, сказала ему: «Юноша, пойди в Оптину к Илариону, он тебе скажет, что делать». Перекрестила его и дала ему на дорогу чаю. Тот поцеловал ей руку и пошел к хозяину, — так и так, посылает меня матушка Феоктиста в Оптину. Хозяин — ничего, даже денег ему дал на дорогу. Простился Николай с невестой и ушел, и больше никогда в жизни им не пришлось увидеться.

Когда подошел к Оптиной, было лето, а летом кругом Оптиной красота несказанная. Все луга в Цветах, среди лугов серебряная Жиздра, над ней ивы и дубы, а дальше, на том берегу, — сады монастырские и огромный Оптинский мачтовый лес. Монастырь белой стеной опоясан, по углам башни, а на каждой башне флюгер — ангел с трубой.

Пошел Николай в скит — народу множество — все к великому старцу Амвросию, и думает: «Какая красота здесь, Господи! Солнышко, ведь, тут с самой зари, и какие цветы! Словно в Раю!», — так вспоминал старец о своем первом впечатлении от Оптиной.

А как найти Илариона, не знает, и не знает даже, кто такой Иларион. Спросил он одного монаха, а тот улыбнулся на простоту его и говорит: «Хорошо, покажу тебе Илариона, только уж не знаю, тот ли это, что нужен тебе». И привел его к скитоначальнику преп. Илариону. Рассказал ему Николай о матушке Феоктисте, просил решения своей судьбы, а тот говорит: «Сам я ничего не могу сказать тебе, а пойди ты к батюшке Амвросию, и что он тебе скажет, так ты и сделай».

В то время народу К старцу Амвросию шло столько, что приема у него ждали неделями, но Николая старец принял сразу же и говорил с ним два часа. О чем была эта беседа старец о. Нектарий никому не открывал, но после нее Николай навсегда остался в скиту, и домой уже не возвращался ни на один день.

Увидев, однажды, в руках у посетителя книгу «Жизнеописание старца Илариона», батюшка сказал: «Я ему всем обязан. Он меня и принял в скит пятьдесят лет тому назад, когда я пришел, не имея, где главу приклонить. Круглый сирота, совершенно нищий, а братия тогда вся была — много образованных. И вот я был самым что ни на есть последним, — батюшка показал рукой от пола аршина полтора, чтобы сделать наглядным свое тогдашнее убожество и ничтожество, — а старец Иларион тогда уже проходил и знал путь земной, и путь небесный. Путь земной — это просто, а путь небесный...», — и батюшка не договорил.

Первое послушание, данное ему в Оптиной, было ходить за цветами, которые так ему полюбились, а потом назначено ему было пономарить. На этом послушании он часто опаздывал в церковь и ходил с красными опухшими, словно заспанными, глазами. Братия жаловались на него старцу Амвросию, а тот отвечал, как было у него в обычае, в рифму: «Подождите, Николка проспится, всем пригодится».

Стал он духовным сыном преп. Анатолия (Зерцалова), впоследствии скитоначальника, а на совет ходил к преп. Амвросию. В «Жизнеописании в Бозе почившего старца иеросхимонаха Амвросия», составленном архим. Агапитом, приводятся воспоминания преп. Нектария: «В скит я поступил в 1876 году. Через год после сего батюшка о, Амвросий благословил меня обращаться как к духовному отцу к начальнику скита, иеромонаху Анатолию, что и продолжалось до самой кончины последнего в 1894 году. К старцу же Амвросию я обращался лишь в редких и исключительных случаях. При всем этом я питал к нему великую любовь и веру. Бывало, придешь к нему, и он после нескольких слов моих обнаружит всю мою сердечную глубину, разрешит все недоумения, умиротворит и утешит. Попечительность и любовь ко мне, недостойному, со стороны старца нередко изумляли меня, ибо я сознавал, что их недостоин. На вопрос мой об этом духовный отец мой, иеромонах Анатолий, отвечал, что причиной сему — моя вера и любовь к старцу, и что, если он относится к другим не с такой любовью, как ко мне, то это происходит от недостатка в них веры и любви к старцу: как человек относится к старцу, так точно и старец относится к нему».

Дальше батюшка Нектарий вспоминает: «К сожалению, были среди братства некоторые, порицавшие старца. Приходилось мне иногда выслушивать дерзкие и безсмысленные речи таких людей, хотя я всегда старался защищать старца. Помню, что после одного из подобных разговоров, явился мне во сне духовный мой отец иеромонах Анатолий и грозно сказал: «Никто не имеет права обсуждать поступки старца, руководясь своим недомыслием и дерзостью. Старец за свои действия даст отчет Богу: Значения их мы не постигаем». Так преп. Нектарию объясняли духовные отцы и учителя высокое значение и духовные законы старчества.