Преподобный Амвросий Оптинский

Пребывание старца в общине каждый раз было непродолжительно — дня два-три и немного более. И если прежде он так заботливо относился к основанной им общине, не пропуская ни одного года, чтобы не побывать в ней, то тем паче нужно было ему теперь посетить обитель, при назначении, по его же указанию, новой начальницы, которая прибыла к своей должности 23 мая 1888 года, дабы на месте вознести теплые молитвы ко Господу и Его Пречистой Матери как о новой матери-настоятельнице, так и о вверенных ей духовных чадах. Первый такой приезд старца Амвросия совершился 19 июля. Познакомим с ним читателей опять собственными же словами шамординских сестер, описавших для себя в свое время это замечательное для них событие. Читаем:

«Во вторник 19 июля приехал к нам дорогой наш батюшка и пробыл у нас до четверга следующей недели (до 28-го). Еще в первых числах июля пронесся слух у нас, что батюшка собирается к нам после Казанской, погостить; но нам казалось это такой несбыточной мечтой, что мы боялись и радоваться, боялись даже и говорить об этом. Наконец, уже за неделю так до приезда батюшки, слух этот стал все чаще и чаще повторяться слышавшими от него самого. Говорили, что приедет он в пятницу, субботу, воскресенье. А мы все еще не смели этому поверить. Как наконец в понедельник начали стекаться к нам для встречи батюшки с разных сторон посетители. Тройка за тройкой так и мчатся к Шамордину. На гостинице номера все были заняты. Пришлось поместить некоторых приезжих из монашествующих в особых кельях. Здесь уж сомнения наши прекратились, и мы стали убеждаться, что точно ожидает нас великая радость. Еще дня за три стали мы то и дело поглядывать на небо. Чуть набежит небольшая тучка, чуть нахмурится погода, как мы приходим уже в волнение: что как изменится погода, пойдут дожди — тогда нельзя будет приехать к нам желанному гостю. Можно себе поэтому представить, в каком волнении находились мы весь день накануне приезда батюшки.

Наконец настал и вторник. Тотчас после обедницы, часов в 7 утра, начали устраивать для батюшки помещение в церковном доме, в большой комнате, из коридорчика бывшей молельни покойной матушки164, которая окончательно теперь разгорожена; так как пришлось отворить дверь для батюшки, чтобы ему лучше можно было оттуда слышать и даже видеть службу и выходить через эту дверь в церковь, когда ему вздумается. К 9 часам комната для батюшки была готова. Ее устлали всю коврами, сделали небольшой иконостасец, вставили в окно жалюзи, навесили дверь — и все это менее чем в два часа, так как делалось все сообща, дружно и живо. Отцу Иосифу, который также приезжал с батюшкой, приготовлена была комната отдельно. Церковь также преобразилась. Пол в ней устлали коврами, столбы и колонны разукрасили гирляндами папоротника и живых цветов. Но еще более праздничный вид придавали ей радостные, сияющие лица сестер, которые то и дело забегали туда узнать, не приехал ли кто из Оптиной, не слышно ли что-нибудь о родном батюшке, весел ли был он накануне, покоен ли? В четыре часа приезжает наконец одна из наших сестер с радостной вестью, что в три часа батюшка намерен выехать из Оптиной и что нужно ожидать его с минуты на минуту. Весть эта в один миг облетела весь монастырь, и все уже были наготове. В пять часов прискакал верховой с известием, что батюшка проехал уже Полошково. Тотчас собрались все в церковь; зажжена была люстра; от паперти до святых монастырских ворот разостлали ковровую дорожку, по обеим сторонам которой расставлены были сестры, все в полной форме. В святых воротах ожидали батюшку священник отец Иоанн со святым крестом, матушка настоятельница с нашим чудотворным образом Казанской Божией Матери, казначея монахиня Елевферия с большим хлебом и просфорой на блюде, изукрашенном живыми цветами, и все певчие.