Преподобный Максим Исповедник, его жизнь и творения

Codex Sabaudicus, подтверждая текст Комбефи и заверяя подлинность тех отрывочных замечаний биографа, которых нет у Понтана, [84] имеет по сравнению с текстом Комбефи еще отдел о Латеранском соборе и литературной деятельности преп. Максима, а именно numeri Понтана, дополняющие Комбефи: 23, 24 [85] и 25.

Из представленного обзора редакций пространного жития преп. Максима видно, что оно сильно оразноображено: кое-где расширено, кое-где сокращено. Благочестивые переписчики, очевидно, не стесняли себя оригиналом и изменяли его по своему усмотрению и своим личным соображениям. Тем не менее, нельзя утверждать, что данное житие испорчено совершенно. На основании дошедших до нас агиологических памятников мы можем довольно точно установить первоначальный объем и содержание Vita.

Прежде всего, мы должны принять во всем объеме текст Комбефи — единственный существующий в печати текст подлинника; и это потому, что чтение его решительно подтверждается греческим cod. Sabaudiae, совпадающим с ним даже в тех случаях, когда известных мест мы не находим в версии Понтана.

Что касается до ватиканских кодексов и текста Баронио (Морина), то бо́льшая часть их вариантов должна быть отвергнута. Замена Vita XXVII–XXX и XXXII–XXXIII актами преп. Максима (Tomus alter; о неуместности вставки Relatio речь идет ниже, п. 16), несомненно, есть корректура переписчика, Что это так, видно из того, что автор Vita, пользуясь для жизнеописания преп. Максима разными источниками, например, Disputatio cum Pyrrho или Relatio motionis, не вставляет их целиком в текст жития, а передает их содержание бегло своими словами, с сокращениями (κατ’ ἐπιδρομὴν); [86] таким же образом биограф изложил в своем жизнеописании преп. Максима и Acta. [87] И переписчики cod. Vatic. [88] поступали, несомненно, несогласно с намерениями биографа, вставляя целиком Acta в житие. Отсюда данный вариант должен иметь значение только для текста Acta, но не для нашей Vita. Другие варианты у Баронио тоже несущественны. Опущение у Баронио XXXVIII главы Vita не должно возбуждать подозрений в ее подлинности. Правда, глава эта несколько разрывает течение речи биографа, на что указывает и ссылка его в главе XXХIХ на главу XXXVII: «ὡς ὁ λόγος ἔφη»; [89] но это замечание, находящееся и в других списках, и говорит за подлинность XXXVIII главы: не будь этой главы, оно было бы совершенно излишним. Вероятно, пропуск XXXVIII главы допустил сам Баронио для соблюдения хронологической последовательности, [90] и в cod. Vatic, она, по-видимому, имеется, на что указывает отмеченное выше замечание биографа: «ut sermo narravit». [91] Наконец, отсутствие последней главы Vita в двух ватиканских кодексах тоже не говорит против ее подлинности. За принадлежность этой главы к первоначальному составу нашего жития говорит не только свидетельство Codices Sabaudiae, Regius и версии Понтана, несомненно, сделанной с какого-то древнего, полного и, во всяком случае, отличного [92] от Cod. Sabaudiae оригинала, но и общий характер и сходство литературных приемов в Vita и данной главе. [93] Итак, варианты, встречающиеся у Баронио, нельзя признать существенно важными в деле восстановления первоначального текста жития преп. Максима: на основании их мы не имеем права ничего ни прибавить, ни убавить от текста Комбефи. Codices Vaticani важны лишь постольку, поскольку они заверяют чтения других кодексов.