Преподобный Симеон Новый Богослов и православное предание

23. Прежде плача и слез — никто пусть не обманывает вас пустыми словами, и не будем обманывать самих себя — нет в нас ни покаяния, ни истинного раскаяния, ни страха Божия в сердцах наших, мы еще не»судили самих себя, и душа наша не пришла в чувство будущего Суда и вечных мук. Ибо если бы она приобрела это и пребывала в таких [чувствах], тотчас испустила бы слезы, ибо без них ни наше жестокое сердце никогда не могло бы смягчиться, ни душа наша — приобрести духовное смирение, и мы не были бы в силах стать смиренными. А кто не стал таким, тот не может соединиться со Святым Духом; не соединившийся же с Ним благодаря очищению не может быть в созерцании и знании Бога, и недостоин научаться таинственным добродетелям смирения.

24. Как вздумавший преподавать риторику и философию тому, кто лишь учится читать по складам, не только не принесет ему никакой пользы, но скорее добьется того, что он начнет пренебрегать и теми [уроками], которые начал проходить, и будет уклоняться от них, потому что его разум совершенно не в силах вместить смысл преподаваемого, так и тот, кто говорит о совершенстве новоначальным, особенно же склонным к лени, не только совсем не принесет им пользы, но еще и заставит их обратиться вспять. Ибо, взглянув на высоту добродетели, поняв, насколько они далеки от ее вершины, и подумав, что им невозможно дойти до конца, они пренебрегут и тем малым, что уже начали творить, как бесполезным, и погрузятся в отчаяние.

25. Когда те, над кем господствуют и царствуют страсти, услышат, что совершенный по Богу считает себя более нечистым, чем всякий человек, всякое животное и всякий зверь, так что будучи унижаем — радуется, будучи злословим — благословляет, будучи гоним — терпит и со слезами и страданием сердца молится о своих врагах, прося Бога и умоляя о них, тогда они сначала не верят этому, стараясь выставить себя подобными ему; затем, будучи обличаемы Божественными Писаниями и опровергаемы святыми, доказавшими это делом, сознаются, что не могут достичь этого. Когда же услышат, что без исполнения этого им невозможно и спастись, тогда, совершенно не желая исторгнуть порок и покаяться в том, в чем согрешили, впадают в отчаяние.

26. Тех, кто притворяются добродетельными и носят овечью шкуру, но одними являются по внешнему облику, другими же бывают по внутреннему человеку, кто, может быть, исполнены всякой неправды, полны ревности, сварливости и зловония [чувственных] наслаждений — таких многие уважают как бесстрастных и святых, имея неочищенным око души и не будучи в силах рвспознать их по плодам их. А тех, кто живут в благоговении, добродетели и простоте сердца, кто на самом деле святы — считают такими же, как и прочие люди, и с презрением проходят мимо них.

27. Болтуна и напыщенного такие люди скорее сочтут учительным и духовным, молчаливый же и хранящий себя от празднословия кажется им деревенщиной и немым.

28. Высокоумные и больные диавольской гордостью оторачиваются от того, кто говорит в Духе Святом, кик от высокоумного и гордого, а слова его скорее ранит их, чем приводят в сокрушение. А того, кто красноречиво говорит от чрева или от внешних наук и кто /южно толкует об их спасении, расхваливают и принимают. И таким образом никто из них не может хорошо и как следует видеть дело и рассуждать о нем.

29. Блаженны, — говорит Бог, — чистые сердцем, ибо они Бога узрят?[1685]. Чистым же делают сердце не одна, не две и не десять добродетелей, но все вместе, NiK бы соединенные, так сказать, в одну, ведущую к совшершенству. Но и в этом случае одни они не могут сделать сердце чистым без пришествия и действия Духа. Ибо, как кузнец, с каким бы искусством ни владел своими инструментами, абсолютно ничего не может сделать без действия огня, так и человек, что бы ни делал, пользуясь добродетелями, как инструментами, без пришествия духовного огня остается бездейственным и лишенным пользы, ибо не очищает скверну и заразу греха.

30. Где глубокое смирение, там и обилие слез, а где они — там и пришествие Святого и поклоняемого Духа. Когда же произойдет это [пришествие Духа], тогда в том, кто находится под воздействием [Его], появляется всякая чистота и святость, и является ему Бог, и Бог смотрит на него. Ибо на кого, — говорит, — взгляну, кроме как на кроткого и молчаливого и трепещущего слов Моих?[1686]

31. Побеждать страсти человек может, искоренить же их — никоим образом; он получил власть не делать зло, не помышлять же зло — отнюдь не получил. А благочестие состоит не только в том, чтобы делать добро, но и в том, чтобы не помышлять зло. Итак, кто помышляет зло, тот не может приобрести чистое сердце. Ибо как [станет оно чистым], если оскверняется этими мыслями, словно зеркало пылью?