Прервавшиеся начинания

Каждый год к пострадавшим от связанной с деторождением утраты присоединяются новые горюющие: 600 000 – 800 000 женщин, у которых может произойти выкидыш, 60 000 переживших внематочную беременность, родители почти 250 000 жертв младенческой смерти, 15 000 родителей, столкнувшихся с СВДС, 1,5 миллиона женщин, сделавших аборт, и более 3 миллионов, которые не могут зачать. Все эти горюющие оплакивают то, что они потеряли, то, что будет продолжаться в каком-то смысле ограниченный период времени, а в другом – всю жизнь в виде незаполненных пробелов. Мы оплакиваем детей, которые когда-то существовали, а теперь ушли, и тех, которых никогда не будет. Мы оплакиваем наши мечты о первых шагах ребенка, первых словах, первых зубках. Мы оплакиваем шум детской игры, их голоса в классе, табели с оценками, которые мы никогда не увидим.

Наша задача – исцелиться, чтобы эти утраты и процесс их оплакивания мог стать богатым источником блага, а не непродуктивного страдания. Мы не можем забыть, но мы можем исцелиться.

Глава 3 Другие горюющие

Кроме миллионов родителей и членов их семей, оплакивающих потерянных детей, есть еще миллионы тех, кто горюет по поводу беременности и переживаний, связанных с родами. Хотя связанная с деторождением утрата может принимать разные формы, процесс оплакивания знаком и женщинам, выносившим ребенка, вне зависимости от их различного опыта. В этой главе рассматривается траур, связанный как с нормальным, так и травмирующим переживанием родов (включая преждевременные роды и кесарево сечение), а также горе от передачи ребенка на усыновление и продолжающийся процесс горевания на каком-то уровне от рождения и взращивания физически или психически неполноценного ребенка.

Как объяснялось во второй главе, мы приняли этот широкий подход, покрывающий многие связанные с деторождением утраты, по двум важным причинам. Мы повторим эти причины сейчас в контексте данной главы.

Во-первых, многие семьи переживают несколько потерь беременности, и каждую утрату нужно признать, чтобы процесс исцеления завершился. Например, кесарево сечение может предшествовать рождению мертвого младенца. Влияние смерти ребенка обязательно затмит любую утрату и стресс – как физический, так и эмоциональный, что может стать неотъемлемой частью (и мать это чувствует) последующего хирургического вмешательства.

Женщины, пережившие особенно травмирующие роды, могут испытать последующие утраты, такие как вторичное бесплодие, выкидыш или кесарево сечение. Пока чувства горя и, возможно, страха от травмирующих родов не будут исцелены, последующие беременности будут подвергаться большому риску осложнений. Часто случается, что эти женщины чувствуют грусть и подавленность в послеродовые дни или недели, они вспоминают о предшествующих утратах беременности – утратах, которые они, казалось, забыли.

Во-вторых, это помогает очертить круг внутренних переживаний утраты. Этот круг связанных с деторождением утрат поможет нам как в процессе персонального исцеления, так и в нашей способности понять и поддержать друг друга.

Мы считаем, что первостепенным для нашей общей способности к исцелению станет наш успех в противостоянии стремлению изолироваться и отчуждаться друг от друга. Когда мы думаем, что наше страдание больше, чем страдания чужие, или чувствуем, что наша боль выходит за пределы поддержки или понимания других людей, мы рискуем испытать еще большую утрату: отчуждение от наших друзей и любимых. Мы не хотим отрицать уникальность горя, которое может испытывать каждый из нас, но мы верим, что способны признать, поддержать и помочь исцелить боль друг друга. Слишком часто мы были свидетелями того, как горюющие родители теряли отношения с друзьями и любимыми – тогда, когда они и так слишком много потеряли.

Эти разорванные или испорченные отношения часто являются результатом непонимания, недостатка общения, невыраженного страха и берущей верх беспомощности. Осознав в большей степени сходство наших печалей, больших или малых, мы надеемся преодолеть этот разрыв в общении.

Дж. А. Гордон написал: «Трагедия нашей жизни – это стена, которой мы огораживаем свой дом… и замок, который вешаем на ворота, потому что они символизируют стену, которой мы ограждаем свои сердца» (Sherfan, 1971).

Мы надеемся, что, рассмотрев многие личины связанной с деторождением утраты, мы сможем признать любые утраты – в настоящем и минувшем, разрушительные и кажущиеся незначительными, – которые мы познали, а затем мы, возможно, разрушим стены, ограждающие наши сердца, чтобы все мы пришли к исцелению не поодиночке, а вместе.

Нормальное рождение и естественное горе

Племя тикопия Соломоновых островов объявляет о рождении как «мать родила», а не как «ребенок родился» или «доктор принял роды» (Raphael 1976). Только что родившую женщину каддо с Борнео родственники женского пола массируют, омывают и заботятся о ней (Meltzer 1981). Мексиканские майя пеленают молодую мать, как пеленают ее новорожденного, кормят и заботятся об обоих (Brazelton 1981).