Пресс-хата

«Приветик, Мишка, это опять я! – засипел злорадный голос Афанасьева. – Надеюсь, ты прослушал мое обращение к братве? Впечатляет, не так ли? Штанишки небось обкакал, петух гамбургский? Ну не плачь, детка, не плачь! Компра к уркам еще не попала. И не попадет... при определенных условиях. О них мы покалякаем чуть позже. А пока предлагаю твоему вниманию занимательнейшую историю. Только заранее прими двойную порцию валидола да надень сухие памперсы. Байка, уверяю, не для слабонервных. Готов? Начали!..

Первым подох Юрий Крылов, – после короткой, но многозначительной паузы мрачным, загробным тоном начал «кум». – Юрку прижучили прямо в тюремной больничке в ночь с 17 на 18 декабря 1986 года. Он лежал в шестиместной палате с загипсованной ногой. Остальные пациенты были ходячие. Очевидно, они и расправились с твоим паханом. Вероятно, по договоренности с медперсоналом. Точно не знаю, да, в сущности, оно и неважно. Главное, какрасправились! Крылова скрутили, вставили ему в пасть металлическую воронку и влили через нее в брюхо не менее литра серной кислоты. Представляешь Юркины ощущения? Жидкий огонь пожирает внутренности, а он, сердешный, ни рыпнуться, ни крикнуть не могет! Жуть, одним словом... Наутро врачи констатировали смерть от неожиданного обострения язвенной болезни. В свидетельстве о смерти написали дословно следующее: «перфорация язвы желудка»[58]. Сам читал. В принципе не столь уж далеко от истины...

Теперь Василий Клюйков. Вояка конкретно отбил щенку яйца. Клюка чуть не скопытился от болевого шока. Чудом выжил, но лучше бы сразу подох! В больничке постоянного места для Василия не нашлось. Клюйкову прописали амбулаторное лечение, которое ему, впрочем, не понадобилось. 20 декабря после отбоя обитатели камеры номер 43 (куда по расформировании вашей козлятни перевели Клюйкова) схватили Ваську в охапку, сунули головой в парашу и держали так до тех пор, пока он дерьмом не захлебнулся. Диагноз, гы-гы, «двухстороннее воспаление легких»!.. Спустя сутки наступила очередь Николая Суидзе, помещенного в камеру номер 25. Шашлыку забили кляпом рот, связали руки-ноги, спустили с Кольки штаны и посадили на швабру словно на кол. По слухам, мучился он долго. Стукачи доносили – часа три-четыре. По документам, причина смерти – «заворот кишок».

Но самое интересное произошло с Шамилем Удуговым. Он сумел прожить на четыре месяца дольше приятелей, зато кончил, пожалуй, хуже всех. В результате тяжелой черепно-мозговой травмы Шамиль рехнулся, возомнил себя основателем ислама пророком Мухаммедом и угодил в специальный дурдом для осужденных (ты знаешь, о чем идет речь). Джигита определили в корпус для буйнопомешанных. По иронии судьбы он попал в ту самую камеру-палату, где содержался опущенный вами Векшин. Мамон проводил ежедневно «межгалактический сходняк братвы» да гуманоидов зеленых простыней ловил. Тем не менее, завидев новоявленного пророка, Мамон на время обрел ясность рассудка, вспомнил все и... десять психованных урок во главе с Векшиным в прямом смысле слова разорвали Удугова на куски. Не пойму, как они умудрились, но факт остается фактом. Шамиля пришлось выносить из палаты по частям: туловище отдельно, голову с конечностями тоже отдельно... Вот так-то, Лимончик! – завершив рассказ, хихикнул «кум». – Теперича, сучонок, напряги фантазию и на основании вышеизложенного попробуй представить, какаясмерть грозит тебе самому! Потом подготовь пятьдесят тысяч долларов, засядь дома и не вздумай ни на шаг отходить от телефона. Дожидайся моего звонка! Адью, пидор!..»

Михаил кулем вывалился из кресла, на четвереньках уполз в дальний угол и скорчился там, истерично повизгивая. Поведанная Афанасьевым «занимательнейшая история» произвела шокирующее воздействие на измученный бессонной ночью мозг Задворенко. Комнату заполнили кошмарные призраки. Под потолком закружился лишенный штанов, нанизанный на швабру Суидзе с безумно выпученными глазами. Возле окна встал Крылов с сизой, искаженной в страшной гримасе рожей. Под мышкой он зажимал объемистую бутыль, а на вытянутых руках держал большой ватманский лист бумаги с багровыми аршинными буквами: «Больному прописана серная кислота. Ежесуточная доза – один литр». У письменного стола по-хозяйски расположился облепленный экскрементами Клюйков. Бесцеремонно смахнув на пол деловые бумаги пресс-секретаря «известного предпринимателя», Василий водрузил на полированную поверхность ржавую железную парашу и начал деловито извлекать оттуда кровоточащие части тела Шамиля Удугова. Голова чеченца вылетела из параши самостоятельно, зависла в воздухе напротив Клюйкова и принялась гортанно командовать: «Шэвэлысь, малчышка! Ыначэ зашэбу! Вах!!!»