Преступление без наказания (сборник)

Пикник в лесу, говорите? Почему бы и нет? Была задушена… — он с сомнением посмотрел на наши шеи. — Ну, не знаю… Да, лес — это хорошо. Только вы там поосторожнее, а то всех маньяков распугаете.

— Это почему мы их распугаем? — подозрительно осведомилась Маринка.

— Да потому, что самый-пресамый маньячный маньяк придет в ужас от того, что творится на девичниках.

— Нет, Оля, ты посмотри, что за молодежь пошла, — расстроенно обратилась ко мне Маринка, которая сама легко сходила за студентку.

— Не говори, — согласилась я. — Все уже знает.

Ты вообще что там читаешь?

— Я для сравнения, — начал оправдываться он. — Чья работа лучше.

— Ты еще и сомневаешься? — возмутилась Маринка. — Да эта газета с нашей и рядом не лежала. А ну выкинь эту гадость немедленно!

— Ничего, пусть лучше на чужих ошибках учится, — успокоила я ее. — Может, так нагляднее.

— Пусть лучше объяснит мне, что он хотел сказать вот этим, — Маринка помахала дискеткой в воздухе. — Пусть объяснит мне стилистические особенности записанного здесь.

Ромка жалобно посмотрел на меня, ища защиты, понурил голову, вздохнул, аккуратно сложил конкурирующую газету, зачем-то сунул ее в ящик стола, потом вытащил и бросил в мусорную корзину, а затем по широкой обходящей кривой двинулся к ожидающей его Маринке. Превосходный филолог, она три шкуры с него драла за излишнее употребление молодежного сленга в письменной речи.

— Но по-другому же невыразительно! — практически сразу услышала я отчаянный Ромкин вопль в свое оправдание.

— Левая отмазка, — холодно возразила Маринка.

— Видишь, ты сама так говоришь!

— А ты иначе не понимаешь…

Я на минутку заглянула к себе забрать кое-какие забытые мелочи и с опаской подумала, как скажу о том, что опять ухожу. Последние дни я и так нечасто появлялась на рабочем месте, а если еще и учитывать, что Кряжимский был в отпуске, дел и без того прибавилось. И что к тому же, как главный редактор, я еще должна и положительный пример подавать… Чувство ответственности буквально разрывало меня на части: с одной стороны — необходимая и любимая работа, с другой — помощь другу.

Судя по всему, тоже необходимая, потому что пока все сводилось к тому, что убийцей может быть только Кряжимский.

С виноватой физиономией я выползла из своего кабинета. Ромка сидел красный, как вареный рак, из ушей у него валил пар.

— Я тут приводила примеры, какие еще бывают сленги, — любезно пояснила Маринка в ответ на мой удивленный взгляд. — Чтобы он смог представить, что его словечки могут вызвать у людей, говорящих на нормальном языке, примерно такое же ощущение, какое у него вызывают приведенные мною примеры. Может, я несколько преувеличиваю, но разница понятна. Так ведь?

Ромка с трудом кивнул.

— А откуда ты их знаешь? — наконец смог выговорить он.

— Я же филолог и по образованию должна знать все тонкости нашего могучего языка.

Но тут Маринке надоела роль учителя, и она, внезапно теряя интерес к Ромкиному образованию, отворачиваясь и зевая, сказала:

— Это же магия. Правда, действует только на непосвященных. Они или не понимают и переспрашивают «что?», или замирают столбом. Ну а ты в любом случае выигрываешь время.

Время, время!.. Часы показывали уже пятый час, Виктор и Сергей Иванович меня, наверное, заждались.

— Ну, я побежала, — как можно беззаботнее сказала я. — Нужно срочно уладить кое-какие дела, работу возьму домой.

— Нет, ты посмотри что творится, — тихо, себе под нос, пробормотала Маринка. — Сдается мне, дело здесь нечисто.

Я проигнорировала ее гнусные инсинуации, тем самым признавая справедливость высказанных предположений.

— Может заглянуть Стопорецкий, поэтому будьте, пожалуйста, милы и вежливы, без подколов, — предупредила я. — Нам сейчас позиционная война ни к чему. А там посмотрим.

— Да, Рома, — вспомнила я уже у самой двери. — Тот материал, что ты мне показывал, мы вполне можем пустить в следующий номер. С поправками, разумеется, — я мотнула головой в сторону Маринки.

Ромка от гордости раздулся, как рыба-луна, и залучился собственным светом. Хоть кого-то осчастливила…

Только в машине я додумалась позвонить Кряжимскому, чтобы узнать, прилетел ли он предполагаемым рейсом или я только зря устроила весь переполох. К моему изумлению, трубку взял Виктор.

— Вернулся?

— Вернулся.

— Не задержали вас по дороге, опознав по фотороботу? — задала я риторический вопрос.

— Как видишь, — флегматично ответил Виктор. — Но мы все делаем, чтобы это произошло.

— Это как? — удивилась я.

— Ты сейчас где?

— Уже подъезжаю, а что?

— Ты задержалась, и Сергей Иванович пошел тебя встречать, сказал, что на сердце неспокойно.

— Что? И ты его отпустил? — возмущенно воскликнула я.

— А ты попробуй не отпусти, — проворчал он. — Кто Кряжимского переупрямит, тот три дня не проживет.

— Ладно, ждите, — вздохнула я.

Но подъехать к дому оказалось не так-то просто — подъездную дорогу перегораживал невесть откуда взявшийся строительный заборчик. Я долго искала место для парковки, затем, включив сигнализацию и заперев машину, отправилась в обход.