Преступление и наказание

You know Dounia, of course; you know how clever she is and what a strong will she has.	Конечно, ты знаешь Дуню, знаешь, как она умна и с каким твердым характером.
Dounia can endure a great deal and even in the most difficult cases she has the fortitude to maintain her firmness.	Дунечка многое может сносить и даже в самых крайних случаях найти в себе столько великодушия, чтобы не потерять своей твердости.
She did not even write to me about everything for fear of upsetting me, although we were constantly in communication.	Она даже мне не написала обо всем, чтобы не расстроить меня, а мы часто пересылались вестями.
It all ended very unexpectedly.	Развязка же наступила неожиданная.
Marfa Petrovna accidentally overheard her husband imploring Dounia in the garden, and, putting quite a wrong interpretation on the position, threw the blame upon her, believing her to be the cause of it all.	Марфа Петровна нечаянно подслушала своего мужа, умолявшего Дунечку в саду, и, поняв все превратно, во всем ее же и обвинила, думая, что она-то всему и причиной.
An awful scene took place between them on the spot in the garden; Marfa Petrovna went so far as to strike Dounia, refused to hear anything and was shouting at her for a whole hour and then gave orders that Dounia should be packed off at once to me in a plain peasant's cart, into which they flung all her things, her linen and her clothes, all pell-mell, without folding it up and packing it.	Произошло у них тут же в саду ужасная сцена: Марфа Петровна даже ударила Дуню, не хотела ничего слушать, а сама целый час кричала и, наконец, приказала тотчас же отвезти Дуню ко мне в город, на простой крестьянской телеге, в которую сбросили все ее вещи, белье, платья, все как случилось, неувязанное и неуложенное.
And a heavy shower of rain came on, too, and Dounia, insulted and put to shame, had to drive with a peasant in an open cart all the seventeen versts into town.	А тут поднялся проливной дождь, и Дуня, оскорбленная и опозоренная, должна была проехать с мужиком целых семнадцать верст в непокрытой телеге.
Only think now what answer could I have sent to the letter I received from you two months ago and what could I have written?	Подумай теперь, что могла я тебе написать в письме, в ответ на твое, полученное мною два месяца назад, и о чем писать?
I was in despair; I dared not write to you the truth because you would have been very unhappy, mortified and indignant, and yet what could you do?	Сама я была в отчаянии; правду написать тебе не смела, потому что ты очень бы был несчастлив, огорчен и возмущен, да и что мог бы ты сделать?
You could only perhaps ruin yourself, and, besides, Dounia would not allow it; and fill up my letter with trifles when my heart was so full of sorrow, I could not.	Пожалуй, еще себя погубить, да и Дунечка запрещала; а наполнять письмо пустяками и о чем-нибудь, тогда как в душе такое горе, я не могла.
For a whole month the town was full of gossip about this scandal, and it came to such a pass that Dounia and I dared not even go to church on account of the contemptuous looks, whispers, and even remarks made aloud about us.	Целый месяц у нас по всему городу ходили сплетни об этой истории, и до того уж дошло, что нам даже в церковь нельзя было ходить с Дуней от презрительных взглядов и шептаний, и даже вслух при нас были разговоры.
All our acquaintances avoided us, nobody even bowed to us in the street, and I learnt that some shopmen and clerks were intending to insult us in a shameful way, smearing the gates of our house with pitch, so that the landlord began to tell us we must leave.	Все-то знакомые от нас отстранились, все перестали даже кланяться, и я наверно узнала, что купеческие приказчики и некоторые канцеляристы хотели нанести нам низкое оскорбление, вымазав дегтем ворота нашего дома, так что хозяева стали требовать, чтобы мы с квартиры съехали.