Преступление и наказание

All this was set going by Marfa Petrovna who managed to slander Dounia and throw dirt at her in every family.	Всему этому причиной была Марфа Петровна, которая успела обвинить и загрязнить Дуню во всех домах.
She knows everyone in the neighbourhood, and that month she was continually coming into the town, and as she is rather talkative and fond of gossiping about her family affairs and particularly of complaining to all and each of her husband--which is not at all right--so in a short time she had spread her story not only in the town, but over the whole surrounding district.	Она у нас со всеми знакома и в этот месяц поминутно приезжала в город, и так как она немного болтлива и любит рассказывать про свои семейные дела и, особенно, жаловаться на своего мужа всем и каждому, что очень нехорошо, то и разнесла всю историю, в короткое время, не только в городе, но и по уезду.
It made me ill, but Dounia bore it better than I did, and if only you could have seen how she endured it all and tried to comfort me and cheer me up!	Я заболела, Дунечка же была тверже меня, и если бы ты видел, как она все переносила и меня же утешала и ободряла!
She is an angel!	Она ангел!
But by God's mercy, our sufferings were cut short: Mr. Svidrigailov returned to his senses and repented and, probably feeling sorry for Dounia, he laid before Marfa Petrovna a complete and unmistakable proof of Dounia's innocence, in the form of a letter Dounia had been forced to write and give to him, before Marfa Petrovna came upon them in the garden. This letter, which remained in Mr. Svidrigailov's hands after her departure, she had written to refuse personal explanations and secret interviews, for which he was entreating her.	Но, по милосердию божию, наши муки были сокращены: господин Свидригайлов одумался и раскаялся и, вероятно пожалев Дуню, представил Марфе Петровне полные и очевидные доказательства всей Дунечкиной невинности, а именно: письмо, которое Дуня еще до тех пор, когда Марфа Петровна застала их в саду, принуждена была написать и передать ему, чтоб отклонить личные объяснения и тайные свидания, на которых он настаивал, и которое, по отъезде Дунечки, осталось в руках господина Свидригайлова.
In that letter she reproached him with great heat and indignation for the baseness of his behaviour in regard to Marfa Petrovna, reminding him that he was the father and head of a family and telling him how infamous it was of him to torment and make unhappy a defenceless girl, unhappy enough already.	В этом письме она самым пылким образом и с полным негодованием укоряла его именно за неблагородство поведения его относительно Марфы Петровны, поставляла ему на вид, что он отец и семьянин и что, наконец, как гнусно с его стороны мучить и делать несчастною и без того уже несчастную и беззащитную девушку.
Indeed, dear Rodya, the letter was so nobly and touchingly written that I sobbed when I read it and to this day I cannot read it without tears.	Одним словом, милый Родя, письмо это так благородно и трогательно написано, что я рыдала, читая его, и до сих пор не могу читать его без слез.
Moreover, the evidence of the servants, too, cleared Dounia's reputation; they had seen and known a great deal more than Mr. Svidrigailov had himself supposed--as indeed is always the case with servants.	Кроме того, в оправдание Дуни, явились, наконец, и свидетельства слуг, которые видели и знали гораздо больше, чем предполагал сам господин Свидригайлов, как это и всегда водится.
Marfa Petrovna was completely taken aback, and 'again crushed' as she said herself to us, but she was completely convinced of Dounia's innocence. The very next day, being Sunday, she went straight to the Cathedral, knelt down and prayed with tears to Our Lady to give her strength to bear this new trial and to do her duty.	Марфа Петровна была совершенно поражена и "вновь убита", как она сама нам признавалась, но зато вполне убедилась в невинности Дунечкиной и на другой же день, в воскресенье, приехав прямо в собор, на коленях и со слезами молила владычицу дать ей силу перенесть это новое испытание и исполнить долг свой.