Преступная любовь

Из дома вылетел отец. Он был не просто в гневе, а в такой ярости, что переплюнул Фасса. Дикий животный страх не давал мне даже шевельнуться. Да и не одной мне. Ребята тоже застыли, даже не дышали, а сердце отбивало чечетку.

Дорджест тоже уже был на улице, но его я видела лишь на втором плане. Мой взгляд был прикован к яростному взгляду вождя. Он переводил его с одного на другого. Странно, но когда наступила моя очередь, я сглотнула и встала. Откуда силы взялись? Дорджест остервенело мотал головой. Но я не могла иначе.

— Мой вождь, — произнесла я, склонив покорно голову. Сейчас нельзя было ни единым словом задеть его, — Я прошу выслушать меня.

Вождь, молча, смотрел на меня, а потом сквозь стиснутые зубы прорычал «говори». Значит не все так плохо, это вселяло надежду. А я осмелилась выйти из автобуса. Специально медленно и спокойно я прошествовала к нему ближе, хотя подходить к нему менее чем на метров двадцать было самоубийством. Я оставила между нами как раз столько.

— Я понимаю Ваши чувства. То, что сегодня случилось в городе недопустимо, однако, я могу заверить Вас, что ни у одного человека мы не вызвали излишнего интереса. Они не видели ничего особенного. А смею вас заверить, что драки между подростками случаются среди людей гораздо чаще, чем у нас. Сегодняшнее происшествие не вызвало у них сомнений в нашей обычности. Ни один из ребят не видел преображений в Филе. Наши совместные усилия не допустили полного перевоплощения и разоблачения. Все закончилось также быстро, как и началось. Даже самому внимательному человеку невозможно было увидеть чего-то необычного. Просто парни. Просто поссорились. Просто у одного сдали нервы. У людей это бывает в сто раз чаще. Уверяю Вас, что это происшествие не раскроет нашей общей тайны!

Я говорила, а самой не верилось, что это я. Такой покорности от меня отец еще никогда не получал.

Сейчас же я обращалась к нему самым убедительным и уважительным тоном (уроки миссис Руппен не прошли даром). Но самое невероятное, что где-то во мне взялись силы говорить с ним в сложившейся ситуации и его настроении. Речь была окончена, но я не сводила с него взгляда, как и он с меня.

Кстати, вся деревня была здесь еще в тот момент, когда он вылетел из дома. Этим, видимо, оборотни от людей не отличались, всем хотелось зрелища. Вокруг было так тихо, что порхание крыльев комаров в радиусе миле было слышно. Даже остальные жители деревни задержали дыхание.

— Ты рассказываешь мне все сейчас же в самых мельчайших подробностях. И не думай защищать их. Каждый из них тоже пообщается со мной, — зарычал он, отходя в сторону. Это было приглашением зайти в дом. Только вот моя решимость исчезла. Одно дело выступить в присутствии всей деревни, и совсем другое, когда ты остаешься с ним наедине. Но лучше уж так, чем он начнет с Фила. Этот парень гарантированно обвинит в случившемся нас с Лоренцо.

Я согласно кивнула и прошла в дом. Краем глаза я заметила испуганный взгляд мамы и почти такой же Дорджеста. И все-таки он любил меня больше, чем собственный отец! Я решительно вошла в комнату. Теперь я понимаю, что именно было разрушено. Все.

Вся мебель в гостиной превратилась в дерево. Смешно, но сохранились только два стула. Я села на один из них. Стоя, разговаривать с ним я просто не смогу или буду ходить взад вперед, чем только сильнее буду его нервировать. Лучше уж сидя!

— Я слушаю с самого начала. И ничего не утаивать, — выговорил он.

Голос у него показался мне не таким уж страшным. Неужели, моя речь возымела свое действие? Я начала рассказ в точности как рассказала все сорока минутами ранее в автобусе. К моему удивлению он слушал, молча, ничего не добавляя и не уточняя. Только рычание раздавалось. Может быть, именно из-за огромной злости он и не мог со мной говорить? Тогда что же будет, когда я закончу?

— А потом, все просто стихло. Фил потерял сознание. Что именно Лоренцо сделал, я не видела. Но по шишке на темени полагаю, что он просто ударил его, чтобы вырубить. Как только я раньше не додумалась, хотя тогда бы люди заметили это. А так все осталось не замеченным и нормальным в их глазах, — закончила я. Последние рассуждения можно было, конечно, и попридержать в себе, но мне показалось, что они вполне уместны и оправдывают Лоренцо.

Вождь встал со стула и долго еще ходил из одного угла в другой. Я покорно ждала приговора. Он явно обдумывал способ наказания, не иначе. Все это время я смотрела на свои руки, не поднимая на него глаз. Но вот он остановился. Я посмотрела на него. Строгий, жестокий и прожигающий взгляд. Он все для себя решил. Дышать становилось невозможно.

— Свободна, — произнес он, добавив, когда я уже встала, — пока!

Что и следовало ожидать. Наказание постигнет и меня, как провокатора. Но он выслушал, и это главное.

— Лоренцо! — рявкнул он, высунув голову на улицу. Парень смиренно прошел внутрь.

— Теперь я слушаю тебя, — раздалось в доме. Он готов слушать!!! Я прошла чуть вперед и тут же попала в мамины объятья. Рядом стоял Дорджест.

— Милая моя, как ты? — восклицала мама.