Преступники «на доверие». Неординарные мошенничества, ограбления и кражи

Но в случае с Томасом Седвиком интересно и кое-что другое – в материалах расследования, оказывается, есть протоколы его допросов, датированные… 5 сентября 2003 г. и 27 июля 2005 г.! Совершенно очевидно, что первый протокол фальсифицирован – во-первых, Седвик сам отрицает факт общения с полицией или ФБР в те дни, а во-вторых, 5 сентября подобный вопрос вообще был лишён смысла, поскольку Седвик опознал Диль-Армстронг только после её показа по местному телевидению, т.е. в 20-х числах сентября! До этого момента он даже и не думал, что встреча на дороге с жёлтым автомобилем «модели 1970-х гг.» каким-то образом связана с историей ограбления отделения PNC-банка и убийством Родена. Соответственно, он не звонил в полицию, а значит, никто его не мог допрашивать в начале сентября. Появление в материалах расследования протокола допроса Седвика, датированного 5 сентября 2003 г., – явное свидетельство довольно грубой подтасовки документов и «подгонки» следственных материалов под нужный результат. Причём подгонка эта осуществлялась спустя несколько лет после описываемых событий, когда многие детали произошедшего подзабылись либо вообще остались неизвестны новым работникам ФБР и офиса окружного прокурора. В своём месте мы подробнее остановимся на этой теме…

Довольно активен в конце 2004 – начале 2005 гг. стал и младший брат погибшего Джон Уэллс. В то время он дал ряд интервью, из которых публика узнала массу интересных деталей, замалчивавшихся до того пресс-службами полиции, ФБР и Департамента юстиции штата. Прежде всего, Джон подчёркивал то обстоятельство, что никто не принёс извинений родным и близким трагически погибшего Брайана – между тем, это обычная практика в отношении жертв терактов или несчастных случаев, вызвавших значительный общественный резонанс. Принося извинения, правоохранительные органы тем самым признают: недосмотрели, дескать, не учли нюансов, сожалеем. Поскольку в данном случае никто ничего подобного произнести не потрудился, стало быть, делал вывод Джон Уэллс, погибший рассматривается не как несчастная жертва, а… кто? Это был первый момент, который очень беспокоил брата погибшего: в каком статусе фигурирует Брайан Уэллс в документах следствия: он соучастник? пособник? организатор? Или всё-таки он жертва?

Дальше рассуждения Джона становились только интереснее. Он заявил, что хотя власти официально огласили содержание 9-ти листов с текстом «инструкций» для Человека-С-Бомбой-на-Шее, ему, Джону Уэллсу, предоставили фотокопии только 4-х. В разглашённом содержании остальных пяти листов ФБР допустило какие-то искажения, которые могут быть выявлены путём сличения с фотокопиями оригиналов. Для чего это сделано? Возможно, умышленные искажения призваны раскрыть самооговор сумасшедшего, вздумавшего приписать это преступления себе – такое случается довольно часто в резонансных расследованиях. Скрывать, либо искажать детали – это обычная практика следственных органов, однако рассуждения Джона Уэллса этим не ограничивались.

Бред Фолк, прокурор округа Эри, возглавлявший расследование попытки ограбления офиса банка PNC и последующей гибели Брайана Уэллса, по мнению Джона, младшего брата погибшего, сознательно занимался фальсификацией расследования, сокрытием и подтасовкой улик, активно влиял на свидетелей и лепил тот немыслимый сюжет случившегося 28 августа 2003 г., который, в конце концов, у него и получился.

Он сообщал, что на деталях погубившей его брата бомбы обнаружены следы ДНК, происходившие от двух человек. И задавался логичным вопросом: почему следствие ничего об этом не сообщает? о подозрениях в адрес покойного Ротштейна – прошедшего, кстати, проверку на полиграфе! – напоминать не забывают при всяком удобном случае, а вот о том, кому принадлежит ДНК на элементах взрывного устройства – ни гу-гу… Почему? Очевидно, потому, что это ДНК не Ротштейна и, вообще, не лиц, с ним как-то связанных.

Наконец, ещё одним серьёзным аргументом в пользу невиновности собственного брата Джон считал следующую деталь: накануне трагедии Брайан договорился с сестрой и матерью вместе провести вечер. Они должны были сходить в кинотеатр, а потом посидеть в ресторанчике. Времяпровождение тривиальное, но только не для человека, который знает, что завтра ему предстоит грабить банк с настоящей бомбой на шее. Если Брайан Уэллс действительно был соучастником заговора, то как он мог до такой степени хладнокровно планировать распорядок самого опасного в своей жизни дня? Джон Уэллс считал, что Брайан не был монстром, и наличие планов о совместном с сестрой и матерью походе в кино – лучшее подтверждение тому, что накануне он даже не представлял, в какую историю окажется вовлечён.