Преступно счастливая

— Ой, да запросто! — фыркнул директор и заворочал шеей в тесном воротнике сорочки. И тут же написал что-то на листе бумаги, который вытащил из принтера. Протянул его Волкову: — Вот список. Только я прошу вас! Умоляю! Будьте деликатнее! Уважаемые люди все же!

— Я не собираюсь их привлекать к ответственности за то, что они помогают сиротам, — улыбнулся Волков. И снова: — Значит, Лукова никто из ваших больше не видел?

— Нет!..

— …А Угарова могла его где-нибудь встретить и узнать, а? Могла, товарищ майор?

— Могла, — согласился Волков и добавил с кивком: — Могла и, видимо, встретила. Так ведь бывает, капитан. Не видишь человека годами. Забываешь о нем. А он потом вдруг встречается тебе. И в самый неподходящий момент. Бывает?

— И еще как! — воскликнул Гришин и поежился, будто ему за шиворот горсть ледяных кубиков швырнули.

Ему ли теперь не знать о неслучайных встречах! Не захочешь — поверишь. Сегодня вот с Волковым столкнулся на пороге детского дома. А хотел один туда явиться и ему же потом доложить о результатах!

Пару дней назад, прогуливаясь с Варей по парку, что располагался неподалеку от их дома, совершенно случайно наткнулся на Маринку — свою бывшую жену. Ведь не видел уже черт знает сколько времени. И надо было наткнуться на нее именно вечером, именно когда был с Варей!

Волков бы сейчас стал рассуждать и дорассуждался бы до того, что встреча эта была предопределена кем-то свыше. А если нет, то Маринка специально их там подкарауливала для публичного скандала.

На что Гришин непременно возразил бы. Просто из вредности. Ничего сверхъестественного в этом, мол, он не видел. И караулить там Маринка их не могла. Они с Варей в последний момент решили там прогуляться. Возвращались из магазина и свернули. И тут бывшая жена Гришина нарисовалась. Навеселе, с сигаретой в руке, Маринка отдыхала возле лавочки с компанией каких-то отморозков.

Увидев Гришина с дамой, тут же сигарету швырнула прямо себе под ноги, не потрудившись бросить ее в урну, которая стояла в метре от нее. Оскалилась, как дура. И тут же взяла курс им наперерез.

— Какие люди, боже! Какие люди! Сереженька! Сколько лет, сколько зим!

Все заплетающимся языком, обдавая их запахом пивного перегара. Гришин, честно, чуть сквозь землю не провалился от стыда и неловкости. И за Маринку перед Варей было стыдно. И за себя, если честно.

Как он мог так ошибиться? Как мог сделать такой выбор? Разве можно их сравнивать — эту расхлябанную пьяную бабу?! Пусть все еще достаточно привлекательную, но такую расхлябанную!

И Варю! Милая, утонченная, воспитанная. Ей нравилось красиво накрывать на стол. Она без обиды, молча убирала вилки с голого стола, куда их клал Гришин. Стелила салфетку, а потом уже клала приборы. Любила готовить всевозможные салаты, смешивая, на его взгляд, достаточно странные, несовместимые продукты. Но так вкусно у нее получалось! И разговаривала она хорошо. Без пафоса. Но правильным русским языком.

И тут Маринка! Пьяная! Курточка коротенькая, как у девочки-подростка, расстегнута почти до пупка. Черная кофточка с таким глубоким декольте, что даже Гришин застеснялся. Короткая юбка, какие-то драные колготки с рисунком. Сапоги в грязи с такими стоптанными набойками на каблуках, что кожа задралась на них юбочкой.

— Это твоя девушка? — Маринка, изрядно покачиваясь, встала в метре от них.

— Да, это моя девушка, — впервые признался даже самому себе Гришин.

До этого все считал Варю своей соседкой, не более. Соседкой, с которой он неплохо проводит время.

— Приятная девушка, — произнесла Маринка, пытаясь сфокусировать взгляд на Варином светлом пальто. — И нарядная. Это ты ее так наряжаешь? Меня не наряжал, Гришин!

— Кто это?! — прошептала Варя.

Она стояла, вцепившись в его рукав, с красным от смущения лицом.

— А он не сказал?! — Маринка звонко щелкнула языком. — Я его жена. Он разве не сказал?

— Ты женат?

Варя попыталась убрать руку. Но Гришин не позволил, сцапав вовремя ее пальчики.

— Ты забыла добавить, что бывшая жена, — процедил он, так плотно сжав зубы, что едва было слышно, что он сказал.

— Ну да, да, бывшая. — Маринка с тяжелым вздохом провела рукой по растрепанным кудряшкам. И хихикнула, грустно глядя на Варю: — Бывшая непутевая жена… Береги его, девушка. Он хороший. За ним будешь как за каменной стеной.

— А что же вы-то? Не сберегли? — осмелилась на вопрос Варя, оставив свои пальчики на его рукаве.

— Я-то? — Маринка вернулась к своим собутыльникам, снова закурила и крикнула с пьяной бравадой: — А я его, детка, пропила…

Они быстро ушли с Варей с этого места, из парка, с улицы. И потом не говорили об этом. Лишь ближе к ночи, когда уже убрали со стола всю посуду после ужина и готовились пить чай, Варя обронила:

— Ты назвал меня своей девушкой.

— Так и есть.

Гришин насторожился. Он ждал вопросов о Маринке. Но Варя вместо этого с улыбкой произнесла:

— Это приятно…