Преступный ход конем

Почему, почему я не настояла на продолжении разговора, когда была такая возможность? Почему я не задала этот простой и очевидный вопрос, пока беседовала с Егором? Не исключено, конечно, что он не захотел бы мне отвечать. А вдруг бы ответил? Тогда я уже сейчас могла бы проверить его слова. Увы, я этого не сделала, а после драки, как говорится, кулаками не машут. Придется теперь постараться и получить разрешение на беседу с Егором в следственном изоляторе.

Больше сегодня ни сделать, ни придумать я ничего не могу, так что пора ложиться. Как говорится, утро вечера мудренее. Я прошла в ванную и начала стягивать джинсы. О кафельный пол что-то стукнуло, и я наклонилась, чтобы разглядеть, что там такое.

Монетка. Та самая монетка, которую я нашла в шкафу Романа Лихарева в раздевалке. Надо же, за всей этой суетой я о ней напрочь забыла, даже у Кугушева не поинтересовалась, действительно ли она принадлежала Лихареву. Да вообще ничего о монетке не выяснила.

Я бросила джинсы на пол и помчалась в комнату звонить Кугушеву. Но на полпути замерла, будто в стену врезалась. Стоп! А ведь там, в раздевалке был еще один любопытный предмет. Скомканный кусок фольги. Куда же я его сунула? Что не выкинула за ненадобностью – это точно. Только вот куда я могла его деть впопыхах? Я снова помчалась в ванную. Перерыла карманы джинсов, но ничего не нашла. Бросила их и вернулась в гостиную. Схватила сумочку, принялась рыться там. Ага, вот она, моя позабытая находка. У меня даже не было времени как следует ее рассмотреть. Ладно, теперь я это исправлю.

Отложив водные процедуры до лучших времен, я забралась с ногами на диван. Расправила фольгу, насколько это было возможно. Получился лист шириной примерно в полметра. По диагонали шли буквы. Я пригляделась. Ого, известная марка отечественных сигарет. Только этот кусок фольги явно не из пачки, наверняка его оторвали от целого рулона. Для чего его можно было использовать? Скорее всего, чтобы что-то завернуть. Вообще стоит выяснить, откуда это могло взяться. Может, в табачном бизнесе что-то изменилось, и теперь фольгой прокладывают не только каждую пачку, но еще и блок?

Другой вопрос, как эта фольга вообще попала в раздевалку. Разве спортсмены не обязаны вести здоровый образ жизни? Интересно, Роман Лихарев курил? С Кугушевым об этом речь не заходила. Значит, придется спросить. Я еще некоторое время покрутила в руках находку, потом отложила ее и набрала Дмитрия. Может, этот поздний звонок и удивил клиента, но сказать он ничего не сказал.

– Да, припоминаю, у Романа была такая монета. Как раз серебряный десятицентовик с парусником. Если не ошибаюсь, канадская чеканка. Откуда она? Ильшат подарил. Перед первыми соревнованиями и подарил. А сам Ильшат привез ее из Башкирии. То ли семейная реликвия, то ли наследство его тренера, точнее не скажу. Насколько мне известно, Роман очень талисманом дорожил. Всегда носил с собой, на Арабеллу без него не садился. Знаете, Ильшат ведь был довольно суеверным человеком. Думаю, это сказалось и на Романе. Спортсмены вообще народ суеверный. Роман верил, что эта монетка приносит не только удачу на соревнованиях, но и бережет от несчастий. А почему вы спрашиваете?

– Да вот, нашла эту монетку в шкафчике в раздевалке.

– Хотите сказать, ее не было на Романе, когда он в последний раз вывел Арабеллу в манеж?

– Как видите, не было. Раз после его смерти она оказалась в шкафу, значит, в тот раз он о ней забыл.

– Очень странно, – протянул Кугушев.

– Не забывайте: дело было поздней ночью. Лихарев мог просто не вспомнить, что где-то там лежит его талисман.

– Тогда еще более странно. Мистика какая-то, я бы сказал. Впервые пренебрег наставлениями тренера – и немедленно за это поплатился. Вот и не верь после этого в приметы, – задумчиво проговорил Кугушев.

– Давайте оставим мистику в покое. Вот вопрос совершенно о земном: как Роман относился к курению?

– Как и полагается спортсмену. Вы что, всерьез думаете, что Ромка курил? Татьяна, вы меня пугаете. Чего еще я о нем не знаю?

– А Егор курит?

– Представьте себе, Егор тоже не курит. Выпить лишнего может, иногда сильно перебирает. Знаю об этом со слов Романа, – поспешил добавить Кугушев. – А вот куревом никто из них не балуется. Почему вы спрашиваете, могу я узнать?

– Так, одна мысль пришла, – я постаралась уйти от прямого ответа. – А вы не знаете, кто из жокеев курит?

– Лучше вам спросить у конюхов. Если уж это действительно так важно.

– Тогда, может, подскажете телефон Ивана Степановича? С ним мы вроде знакомы, надеюсь, в помощи не откажет.

– Да откуда у меня его номер? – возмутился Кугушев. – Я с ним дружбу не вожу.

– А к кому обратиться, не подскажете?

– У Жени можно спросить. – Кугушев явно устал от моих загадок. – Ее номер у вас имеется?

– Как вы думаете, сейчас к ней явиться еще не поздно?

– Ну, не знаю… – протянул Кугушев. – Женя, конечно, поздно ложится, но как она к ночным визитам относится…