Преступный ход конем

– В курсе чего? – резко повернулась Евгения. – Что-то еще случилось? У Ильшата неприятности? Обострение?

– Не совсем, – медленно начала я. – Да, с Ильшатом беда, только это не обострение. Ильшат мертв.

– Ильшат? Вы ничего не путаете? – Она так и впилась в меня глазами. – Он звонил мне сегодня. Сообщил, что выписался и собирается приехать раньше, чем планировалось, хочет успеть на похороны Романа. Что, что произошло? Это было всего несколько часов назад!

– Его нашли мертвым на крыльце дома Лихаревых. Егора подозревают в убийстве.

– Его убил Егор? Как? За что? – Вопросы посыпались на меня как из мешка.

– Разбил ему голову о крыльцо. По крайней мере, так считает следователь. За что – на этот вопрос ответить не могу, увольте. Может, вы что-то знаете?

– Что я могу знать? Я и о смерти Ильшата не знала, пока вы мне не сказали. Егор убил Ильшата – уму непостижимо! Но почему следователь так думает?

– Вызвал полицию сам Егор. Когда приехал участковый, он сидел на крыльце около тела Ильшата. Его одежда, обувь и руки были в крови. Сказать что-то вразумительное в свое оправдание Егор не смог, вот его и забрали.

– А свидетели? Должны же были быть свидетели. Это же на улице произошло, правильно? Значит, без свидетелей не могло обойтись, – горячилась Евгения.

– Вокруг дома Лихаревых высокий забор, – напомнила я. – Вряд ли соседи целыми днями сидят у окон в надежде увидеть что-то криминальное. Насколько мне известно, пока не удалось найти никого, кто видел бы, что там произошло. Следствие, естественно, будет опрашивать всех. Хотя если бы кто-то что-то видел, думаю, давно бы заявил об этом.

– Вы так уверены? – продолжала допытываться Евгения. – А вдруг свидетель боится признаться, что видел убийцу? Может же такое быть?

– Может. В полицейской практике такое случается. Сначала никто ни в чем не признается, а потом, поразмыслив, приходят с заявлением. Но, кажется, это не тот случай. Как бы там ни было, Егору придется туго.

– Ему уже туго. Утром узнал о смерти брата, а вечером попал в тюрьму.

– Как думаете, мог он совершить подобное?

– Откуда же мне знать? Я с Егором общалась постольку-поскольку, работали-то мы с Романом, а не с ним. Особой симпатии мы с Егором друг к другу не испытывали, это правда, – начала Евгения. – Вот с Ильшатом оба брата общались тесно. Знаете, как это бывает? Ильшат был близок с Романом, естественно, что и в доме у него он проводил много времени. Семейные ужины, торжества – все такое.

– Они ладили между собой? Я имею в виду Егора и Ильшата.

– Как вам сказать? Не враждовали точно. Но, насколько я могу судить, Ильшат недолюбливал Егора. Собственно, за что он его мог любить? Роман трудился как проклятый, а Егор жил на всем готовеньком, только деньги из брата тянул. Ильшат постоянно втолковывал Роману, чтобы прекратил так опекать Егора. Предупреждал, что добром это не кончится.

– Поясните, – попросила я. – Что Ильшат имел в виду?

– Не то, о чем вы подумали, – грустно улыбнулась Евгения. – Он всего лишь предупреждал Романа, что тот растит тунеядца, и если у самого Романа настанут тяжелые времена, брат просто не сможет ему помочь. Ильшат видел Егора насквозь, он сам так не раз говорил.

– Мог Ильшат знать о Егоре что-то такое, из-за чего тот решил отправить его на тот свет?

– Вообще-то Роман с ним многим делился, может, и о Егоре что-то рассказал. Но Ильшату какое дело до этого? Тем более теперь, когда Роман умер.

– Разберемся, – задумчиво ответила я. – А вы, Евгения, были сегодня у Егора?

– С какой стати? Соболезнования выразить? – немедленно ощетинилась она. – Или вы таким образом проверяете мое алиби? Тогда незачем ходить вокруг да около. Спрашивайте прямо – получите прямой ответ.

– Не пойму, зачем столько агрессии, – нахмурилась я.

– А затем, что вы уже битый час здесь сидите, мозги мне пудрите, а сами приехали, чтобы узнать, не причастна ли я к смерти Ильшата, – окончательно разозлилась Евгения. – А может, я и к смерти Романа руку приложила? Давайте, выкладывайте начистоту, что у вас в голове.

– Начистоту так начистоту, – согласилась я. – Меня действительно интересует, где вы были прошлой ночью с двенадцати до двух. И еще вечером, около семи. Особенно меня занимает вопрос, как складывались ваши отношения с Ильшатом и не опасались ли вы, что он не одобрит вашу кандидатуру на роль жокея в следующем сезоне. Это не все, о чем я хочу спросить, но для начала прошу ответить на эти вопросы.

– Так я и знала! Все из-за моей победы, – торжествующе произнесла Евгения. – Вы решили, что я боюсь Ильшата! Так знайте: он относится ко мне как к полноценному члену команды. И отзывается – ох, простите, отзывался – о моих спортивных способностях довольно высоко. Нужны доказательства? Звоните Кугушеву, он подтвердит.

– Вы не ответили на остальные вопросы, – напомнила я.

– Если вам так угодно, – передернула плечами Евгения. – Ночью я была дома, спала. Одна, свидетелей нет. И вечером была дома, снова без свидетелей. Не привыкла запасаться алиби, знаете ли.

– Ваша квартирная хозяйка видела, когда вы вернулись? Я имею в виду сегодняшний вечер.