Преторианцы

Накопившиеся письма с жалобами и проблемами как от провинций, так и от частных лиц он передал в сенат, дабы все видели, что он собирается править в полном согласии с сенаторами. Себе Пертинакс оставил на рассмотрение лишь немногие письма. Пока в государственных делах творили полный беспредел фавориты Коммода, большое количество дел направлялось не в сенат, как это было положено, а к этим временщикам или самому императору. Но очень часто именно эти дела и оставались без решения, так как о них сразу же забывали, если они не были сопряжены с подарками или взятками.

Сейчас сенаторы ждали важного для себя решения. Коммод многих из них лишил части собственности – загородных вилл, земель, виноградников, городских домов, ученых и талантливых рабов, рудников, кораблей, да много чего присвоив себе. Теперь все это огромное движимое и недвижимое имущество ждало справедливого решения своей участи.

Пертинакс взошел на ростру для ораторов и обвел взглядом сенаторов, сидевших на мраморных скамьях, расположенных амфитеатром перед ним. На несколько мгновений он вспомнил, как его отец, Гельвий Сукцесс, торгуя в лавке шерстью, гнал из нее своего маленького сына, льнувшего к отцу, чтобы тот возвращался в дом, к чтению и арифметике. Вольноотпущенник Гельвий Сукцесс дал сыну когномен «Пертинакс», что означало: «упорный, настойчивый» и он верил, что сын достигнет лучшей доли, нежели торговля шерстью.

«Спасибо, отец! – подумал император. – Не было лучше отца, чем ты».

Сенаторы смотрели на него спокойно, с уважением и надеждой. В затихавшем гуле их разговоров словно пробивались из далекого прошлого отзвуки речей Октавиана Августа. Курию достроили именно при нем. Здесь первый император Рима участвовал в судьбоносных заседаниях сената, создававших тот мир, что существует уже два столетия после него. Так или иначе, но все последующие императоры стояли здесь, оглашая свою непреклонную волю или ведя диспут. Тех, кто навязывал, конечно, было много больше, чем тех, кто дискутировал. Пертинакс хотел принадлежать ко вторым, но чуть позже, сейчас необходимо было мягко, но, не допуская прений, высказать свое решение.

– Отцы-сенаторы, – начал речь Пертинакс – обратите внимание на барельеф, украшающий трибуну. Вы видите его на каждом заседании сената, он был здесь, даже когда самые старые из вас еще на заре своей карьеры впервые вошли в эту курию. Этот барельеф стал обыденностью, как и многое вокруг нас. Но то, что на нем изображено, чрезвычайно важно и не должно считаться чем-то посредственным. Я прошу вас, сенаторы, посмотрите, как искусно скульптор изобразил учреждение Божественным Траяном алиментов для детей из нуждающихся римских семей. Все мы знаем, что Коммод не делал алиментарных выплат. В течение многих лет бедные римские мальчики, не получавшие ежемесячно 16 сестерциев, и девочки, не получавшие 12 сестерциев, голодали и даже умирали. Сейчас те мальчики могли бы вырасти и поступить на службу в легионы, а те девочки выйти замуж и родить маленьких римлян и римлянок. Но эти несчастные бедные дети не выросли, а умерли от голода или стали больными. Вина, конечно, целиком и полностью на безумном проклятом Коммоде, обкрадывавшем собственный народ. Но теперь моя задача – все исправить, живущие сейчас больше не будут испытывать нужду в пище. С завтрашнего дня казна вновь начинает выплачивать алименты.

Бурные возгласы одобрения поднялись со всех сторон. Сенаторы встали, благословляя императора. Алименты никоим образом не касались лично их, зато их выплата подтверждала поддержание Пертинаксом общего курса, взятого «хорошими императорами» – Траяном, Адрианом, Антонином Пием, Марком Аврелием.

– Последние три десятилетия выдались очень тяжелыми в первую очередь для нашей любимой Италии, – продолжал Пертинакс. – Эпидемия в правление Марка Аврелия, войны разорили много хозяйств. Тысячи людей умерли или покинули свои дома. Жилища разрушились или стоят обветшавшие, виноградники засохли, плодородные земли заросли сорняком. Нужно, чтобы Италия снова была полна богатыми, счастливыми людьми, умеющими работать, вести дела и процветать на благо всей империи. Отныне каждый свободный человек может взять брошенные земли совершенно бесплатно в полную собственность и обрабатывать их, освобождаясь от налогов на десять лет. За этот срок можно заново восстановить и сделать прибыльными малые и большие хозяйства, растить фрукты и овощи, наладить виноделие и производство масла, да много чего можно сделать за десять лет, лишь бы люди оказались упорными и работящими. И лишь спустя десять лет такие земли увидят сборщиков податей. Конечно, те, кто возьмет земли, но не станет обрабатывать, лишатся их в пользу других желающих.