Превосходство Борна (др. перевод)

— Это белый, американец, — произнес негромко Конклин, глядя на советника даже с некоей долей уважения. — Дайте ему вымышленное имя и напичкайте свой рассказ подробностями биографического характера из какого-нибудь закрытого досье. Лучше всего представить его падшим типом, психопатом с пунктиком. Этот лунатик, мол, с маниакальным упорством выискивал в этих краях свою жертву.

— Пожалуй, так и надо будет сделать, хотя, возможно, кое-что не мешало бы изменить, — сказал Мак-Эллистер, поворачиваясь неловко в кресле с таким видом, будто ему лень было вступать в полемику с видавшим виды агентом ЦРУ, если даже сам он и придерживался несколько иного мнения на этот счет. — С тем, что это белый и к тому же американец, я согласен. Несомненно, серьезные нарушения в психике обусловили неуемное стремление этого человека убивать себе подобных. В последний раз объектом его ненависти стал некий наемный убийца, очутившийся, как изволили вы заметить, «в этих краях», чтобы прикончить очередную свою жертву.

— И кто же должен был стать этой жертвой? — спросил Дэвид.

— Я, — ответил Мак-Эллистер, смотря прямо в глаза Уэббу.

— Но тогда под прицел попадаю я, — заметил Дэвид. — Это значит, что я и есть тот психопат.

— Ваше имя не будет нигде упомянуто, — заверил его холодно советник. — Мы можем создать образ преступника, якобы высланного когда-то из Соединенных Штатов и за которым несколько лет назад охотились по всему Дальнему Востоку. В число совершенных им злодеяний входило все мыслимое и немыслимое, начиная с бесчисленных убийств и заканчивая перевозкой наркотиков. Мы скажем, что я в то время сотрудничал с полицией в Гонконге, Макао, Сингапуре, Японии, Малайзии, на Суматре и Филиппинах. Благодаря моим действиям его бизнес был прикрыт и он потерял миллионы. Узнав, что я вернулся в эти места и живу теперь на пике Виктория, он начал охотиться за мной, за человеком, разрушившим его жизнь. — Мак-Эллистер сделал паузу и повернулся к Дэвиду. — Поскольку я провел здесь, в Гонконге, несколько лет, то думаю, Пекин взял меня на заметку. Я уверен, у них там солидное досье на аналитика, который, находясь тут, в служебной командировке, приобрел себе немало врагов… Я действительно создаю себе врагов, мистер Уэбб. Такова уж моя работа. Мы пытались усилить наше влияние в этой части света. Я в связи с этим наводил справки об американцах, занимавшихся тут преступной деятельностью, и делал все возможное, чтобы помочь властям арестовать их или, по крайней мере, принудить покинуть Азию. Это было наилучшим способом продемонстрировать наши добрые намерения, не забывая в то же время о собственных интересах. Но затем меня отозвали в Вашингтон. Используя мое имя, мы можем направить Шен Чу Янга по ложному следу. Понимаете, мы знаем друг друга. Он проиграет в уме различные варианты и, я надеюсь, придет к заключению, никак не касающемуся англичанина-коммандос.

— Неплохо придумано, — заметил Конклин, — особенно если принять во внимание, что никто ничего не слышал здесь о первом Джейсоне Борне в течение уже нескольких лет.

— Вот именно.

— В таком случае я оказываюсь тем трупом, который не подлежит медицинскому осмотру, — констатировал Уэбб.

— Возможно, что вы правы, — сказал Мак-Эллистер. — Поймите, мы не знаем точно, что известно Шену и насколько глубоко проник он в наши разведслужбы. Единственное, чего бы мы хотели, — это заставить его поверить в то, что убитый не является тем наемным убийцей, с которым он имел дело.

— В результате на сцену вышел бы другой самозванец, который отправится в Китай и, выманив из убежища Шена, прикончит его, — проговорил уважительно Конклин. — Вы — великий комбинатор, мистер аналитик! Хоть вы и сукин сын, но голова у вас что надо!

— Вы подставляете себя, Эдвард, — произнес Хевиленд, уставившись на советника. — Я никогда вас не просил ни о чем подобном. У вас ведь и в самом деле немало врагов.

— Я хотел бы сделать все именно так, как сказал, господин посол. Вы взяли меня сюда, ценя мою склонность проникать в суть вещей и явлений, а в моем понимании этот путь — наилучший. Должна быть надежная дымовая завеса. И ею может стать мое имя — для Шена во всяком случае. Что же касается других сторон инцидента, то при изложении их лучше отделываться общими фразами, что будет правильно понято теми, кому мы, собственно, и адресуем материал.

— Да будет так! — закрыв глаза, повторил Уэбб слова, которые слышал так часто от Джейсона Борна.

— Дэвид! — коснулась Мари его лица.