Превосходство Борна

— Понимаю, сэр, но мистер Лян, помощник управляющего… он ведь и старший управляющий, когда здесь нет его начальника, как было этим утром… этим днем… Так вот, он сказал нам, у него к вам какое-то неотложное дело… Он звонил вам с интервалами в несколько минут в течение получаса… Я сейчас свяжусь с ним, сэр.

Дэвид повесил трубку. Он не был готов к общению с Ляном, или, говоря точнее, Лян еще не был готов к общению с ним, а если и был готов, то не так, как того хотелось Дэвиду. Лян был встревожен. Возможно, даже находился на грани срыва. Ибо он, низший по своему статусу исполнитель, не сумел поместить объект туда, где ему надлежало бы быть сейчас, — в опутанный проводами номер люкс, где противник мог слышать каждое его слово. Но быть на грани срыва — еще не значит поддаться панике. Так что Лян пока не созрел.

Дэвиду хотелось, чтобы Лян запаниковал наконец. Самый лучший способ сравнительно быстро вызвать у него панику — это не вступать с ним в какие бы то ни было контакты. Ни о чем не спорить и не разрешать ему приносить своему клиенту бесконечные извинения с целью умилостивить его, а затем и привлечь на свою сторону, что позволило бы этой «шестерке» избежать уготованной ей участи.

Уэбб сгреб одежду с постели, затолкал ее в два ящика шкафа вместе с вещами, которые он вынул из сумки, купленной незадолго до посадки в самолет, заложил между слоями ткани леску с крючками, поставил пресс-папье на лежавший на столе список «услуг, предоставляемых отелем», сунул охотничий нож в карман куртки и посмотрел на ледоруб. И тут ему в голову пришла причудливая мысль, подсказанная все тем же инстинктом. Человеку, терзаемому беспокойством, свойственно особенно остро реагировать на все, что представится ему вдруг таящим в себе некую, неосознанную им даже угрозу, и один лишь вид потенциально опасного предмета может внезапно повергнуть его в чуть ли не шоковое состояние, усугубляя и без того мучительные страхи. И Дэвид не был в этом отношении исключением. Вытащив из нагрудного кармана носовой платок, он потянулся к верному спутнику альпиниста и тщательно протер рукоятку. Затем, зажав платком способное нести смерть орудие, быстро прошел в крохотную прихожую, прицелился и метнул ледоруб в белую стену напротив входной двери.

Зазвонил телефон, потом еще раз, настойчиво, словно в неистовстве. Уэбб выскочил из номера, промчался по коридору мимо лифтов и скользнул за угол.

И сделал он это не зря. Тусклые металлические панели раздвинулись, и из среднего лифта в холл, где располагался номер Уэбба, вылетел Лян. Дэвиду хорошо было видно из его укрытия, как помощник управляющего, явно нервничая, нажимал и нажимал кнопку звонка, а потом принялся со всевозрастающим неистовством стучать в дверь.

Распахнулись двери еще одного лифта, доставившего на этаж две смеющиеся пары. Когда они проходили по коридору, один из мужчин вопросительно посмотрел на Уэбба и пожал плечами. А затем вся четверка повернула налево, и Дэвид смог спокойно продолжить наблюдение.

Помощник управляющего, словно безумный, остервенело давил на кнопку звонка и дубасил что есть мочи в дверь. Потом, убедившись, по-видимому, в бесплодности своих усилий, он остановился и прижал к двери ухо. Удостоверившись, что внутри все тихо, полез в карман и вытащил оттуда связку ключей. Прежде чем вставить в замочную скважину ключ, Лян обернулся и посмотрел по сторонам, но Уэбб успел вовремя убрать голову. Теперь он уже мог и не выглядывать из-за угла, вполне достаточно было слышать, что происходит.

Долго ждать ему не пришлось. За сдавленным, гортанным вскриком последовал громкий стук захлопываемой двери.

Уэбб снова высунул голову. Судя по всему, вид вонзенного в стену ледоруба произвел на помощника управляющего должное впечатление. Когда Лян, выскочив в ужасе в холл, принялся нажимать судорожно на кнопку вызова лифта, все его тело сотрясала дрожь, а дыхание было тяжелым и прерывистым, и, как только звякнул наконец долгожданный звонок и распахнулись металлические панели кабины, помощник управляющего юркнул стремительно внутрь.

У Дэвида не было конкретного плана. Руководствуясь, за неимением лучшего, лишь смутным представлением о том, как следует ему действовать в сложившейся обстановке, он кинулся в свой номер и, сняв трубку со стоявшего на ночном столике аппарата, набрал по памяти номер.

— Консьерж у телефона, — отозвался приятный голос, звучавший без свойственного жителям данного региона акцента, — скорее всего он принадлежал индийцу.

— Именно консьерж? — спросил Уэбб.

— Да, сэр.

— А не один из его заместителей?

— К сожалению, нет. С кем конкретно из них хотели бы вы поговорить? Какой вопрос вас интересует?

— Из них мне никто не нужен, я желаю говорить только с вами, — спокойно ответил Дэвид. — Я оказался в ситуации, из которой не выйти, если действовать в открытую. Можно ли мне рассчитывать на вас? Я умею быть благодарным.

— Вы остановились в нашем отеле?

— Да.

— Как я понимаю, вы не имеете в виду ничего такого, что могло бы быть истолковано превратно и нанести ущерб нашей репутации?