Превосходство этажерок (СИ)

— Ну что, «Зверь», покажем германцу, где раки зимуют? — вернувшийся обратно к месту сосредоточения своей роты, прапорщик Мохов любя похлопал ладонью по броне боевой машины. Принимая непосредственное участие в ее тестировании и доведении до ума, Матвей всей душой успел прикипеть конкретно к данной самоходке за номером 101 — первой машине 1-й роты САУ[6]. Потому, наверное, и согласился вернуться в строй, отказавшись от тепленького места военного приемщика в глубоком тылу. Может не навсегда, но, как минимум, до момента воспитания достойного сменщика. Все же до сих пор мало кто из господ офицеров и генералов имел должное представление о грамотной тактике применения бронеавтомобилей. Про грамотное ведение танкового боя никто ничего не знал вовсе. Правда, определенные теоретические наработки имелись. И некоторые из них даже успели проверить на практике во время учений. Вот только далеко не всегда то, что выходило на учениях, могло получиться столь же приемлемо на поле боя. — Ты мне, смотри, не безобразничай в ближайшее время, а я тебе превосходного маслица и бензина опосля полные баки заправлю. И сердце твое стальное обихожу так, что будет мурчать, как пригревшийся на коленях кот. — Не смотря на все усердия рабочих, что принимали участие в сборке гусеничной техники, даже особо тщательно обслуживаемые САУ время от времени подкидывали своим экипажам неприятные сюрпризы. То шестерню какую в КПП срежет или раскрошит, то недолговечный бортовой фрикцион сотрется в ноль, то клапан в двигателе прогорит или согнется, то трак рассыплется. О вечном перегреве двигателя и многочисленных мелких неполадках можно было даже не говорить. Как бы иного ни хотелось, а конструкция все еще была слишком сырой, да и знаний о проектировании гусеничных шасси практически ни у кого в мире не имелось. К тому же изначально конструкторы создавали именно трактор, что обязан был тянуть за собой многотонные прицепы и сельхозорудия. А вышло их творению примерить на себя многотонный стальной панцирь, выдержать который не смогли, ни изначальный вариант подвески, ни потребовавшая усиления рама. Вот и прочие агрегаты по прошествии техникой всего сотни километров начали подбрасывать проблемы. И, тем не менее, два десятка километров по раскисшей грязи первый русский танк преодолеть вполне мог, прежде чем температура двигателя потребовала бы остановки машины на час — полтора.

— Матвей Николаевич! — прервал общение прапорщика с машиной подбежавший заряжающий. — Так это, его благородие прапорщик Юрьев передают, что авиаторы вылетели. — Вместе с пушками из крепостей в пользу зарождающихся бронетанковых сил передали и артиллеристов из числа нижних чинов, кои, в силу естественного армейского отбора, по комплекции идеально подошли в члены экипажа самоходок. Все же в крепости отбирали солдат далеко не лучшей кондиции — тех, что были помельче да послабже телом. Не совсем заморыши, конечно. И относить их к нестроевым не следовало уж совершенно точно. Однако с пехотной винтовкой Мосина в руках такой воин смотрелся не страшно, а даже несколько комично. Но в танкисты именно такие и годились, ведь места внутри боевой рубки САУ имелось не сказать, что шибко много. Во всяком случае, гвардейцев внутри уместилось бы не более двух. Или трех, но прижатых друг к другу столь сильно, что о ведении боя нечего было бы даже думать. — Прикажете готовиться к выдвижению?

— Давай, Семен. Заводи! — приняв информацию, тут же кивнул головой Мохов и, порывшись под водительским сиденьем, извлек на свет кривой стартер. — Экипажи! По машинам! Заводи! Рота, к выдвижению и бою быть готовыми! — Удостоверившись, что заряжающий, посыльный и до кучи помощник механика-водителя — все в одном лице невысокого солдата, получивший в руки «ключ зажигания», начал пристраивать тот на место, зычно гаркнул Матвей, предварительно отступив на дорогу так, чтобы его стало заметно ото всех машин роты. Понаблюдав же за начавшейся суетой, он залез в самоходку и, уместившись за рычагами, начал подкачивать в карбюратор топливо, параллельно прислушиваясь к доносящимся через открытый бортовой люк крикам подчиненных.

— Второй взвод, заводи!

— Третий взвод, заводи!

— Берг, заводи!

— Михайлов, заводи!