Превращение, или Кафке и не снилось (СИ)

– Но ведь дело не в том, что Вы здесь забыли, дело в том, как Вы здесь, почему Вы здесь и что делать с этим «здесь». Я прав?

Гарри, почесав макушку, просто согласилась, особенно не разбираясь в сказанном котом:

– Пожалуй. А Вы вообще кто?

– Ну, я-то знаю, кто я, потому что я – это я, но вопрос же опять не в этом, а в том, кто Вы?

– Золушка, наверное.

– Я так не думаю, – заурчал кот, и Гарри только теперь заметила, что в воздухе висела одна голова, а на земле стояли сапожки. И когда это тело успело исчезнуть?

– И что же думаете Вы?

– Тц-тц-тц, – голова недовольно размахивала собой влево и вправо. – Попробуйте спросить иначе, и пусть вопрос будет правильным, ведь на самом деле дело не в том, что думаю я, а в том, что знаю только я о том месте, которое «здесь» и в котором вы оказались, не зная, кто вы, как вы и почему вы.

Гарри поймала себя на мысли, что вполне понимает, о чем толкует этот безумец.

– Ну хорошо, – собралась она, шумно вздохнула и на выдохе спросила: – Так, знаешь ли ты, что случилось с беловолосым красивым парнем, который попал сюда вместе со мной? А главное, если этот парень попал сюда, то здесь ли он, и если здесь, то где конкретно?

В воздухе возникли лапки и похлопали.

– Браво, мадемуазель. Я знаю лишь, что случилось с беловолосым юношей, свалившимся наземь и поломавшим палочку, с тем самым юношей, который, попав сюда и оказавшись здесь, очутился в замке Снежной королевы, разумеется, той самой королевы, что устраивает завтра бал для всех жителей королевства без исключения.

В мозгу Гарри что-то щелкнуло. Кажется, извилины закрутились в улитку.

– Так это я Герда что ли?

– Простите, мадемуазель, но лимит вопросов исчерпан.

Голова кота исчезла, сапожки без хозяина потопали куда глаза глядят, оставив девушку в полном недоумении.

Дело было вечером, а делать было нечего.

Собравшись с силами и придя в себя после беседы с котом, Гарри отыскала ту самую швею и передала все, о чем ее просила мачеха:

– Значит, цитирую, кхм, нам такие платья, чтобы все от зависти упали, – и протянула мешочек с монетками.

– А тебе, милочка? Не нужно ли платья? – голос у швеи был очень теплым, а лицо ее так и сияло добротой. Кажется, это единственный нормальный человек, которого Гарри встретила «здесь».

– Но у меня нет на него денег.

– Ну что ты, что ты, я сделаю бесплатно в память о твоем батюшке.

Гарри поблагодарила добрую женщину и отправилась домой, где ее ждала очередная порция грязной работы и беспричинного хамства. «Такая себе что-то сказка пока что, – размышляла она по дороге. – Интересно, с Малфоем всё хорошо?»

А с Драко как раз-таки все было очень не хорошо. Мало того, что из Большого зала он его поместили в кучу какой-то листвы у вымощенной жёлтым кирпичом дорожки, мало того, что перед ним, еще не оправившимся от шока, сиюминутно возник профессор Снейп, кинув что-то наподобие: «Крепитесь, мистер Малфой, эта дерьмовая сказка закончится, когда вы найдете Поттер – у нее тут роль… кхм, героини. Во всем виноват Волдеморт, а вы тут по ошибке. Помните, что вам нужно играть по правилам сказителя», – ничем не помог и исчез, так в тот самый момент, когда Драко обнаружил свою волшебную палочку, валяющейся на дороге, по ней проехалась карета. Остались от палочки одни рожки да ножки. Это был удар ниже пояса…

Из окошка кареты высунулась голова в короне, подозвала Драко к себе, и тот, конечно, подошел, но только для того, чтобы сказать, что он об этой коронованной заднице думает. Тут-то его и схватили, оглушили, затащили в карету и повезли неведомо куда.

Очнулся бедолага привязанным к постели. Особа в короне стояла совсем рядышком у изголовья. Это была страшной красоты женщина с белыми, если не седыми, волосами, бровями и ресницами. Кожа ее была мраморной, а взгляд холодным.

– Твои длинные власы поразили меня в самое сердце, – властно заговорила, по-видимому, королева, отвечая на немой вопрос Драко (вот рту-то был кляп), и вдруг забралась на кровать, усевшись прямо на Драко и сжав его бёдра. – Я предлагаю тебе своё королевство и себя. Ответь, будешь ли ты моим королем?

Кляп был предварительно вынут. Драко прокашлялся, и его лицо приняло то самое выражение, от которого у девушек (да и не только) ноги подкашивались:

– О удивительнейшая королева, сломавшая мою палочку и разбившая мои надежды на любую попытку вернуться в дом родной, пусть твои речи сладки, но у меня уже есть дама сердца, и я не могу согласиться на твое предложение, как бы соблазнительно оно не звучало.

Бровь королевы задергалась, а ноги вот-вот подкосились бы, стой она на полу.

– Что же, – она поднялась, довольно грубо потрепав Драко по щеке, – если ты хочешь покинуть меня, глупый смертный, то ты должен выполнить одно моё поручение. А не выполнишь, так навеки останешься не королем, но пленником моего замка.

И королева, махнув плащом так, что тот задел Драко, вышла за дверь. В комнату вбежали пажи, развязали юношу и попросили следовать за ними. Безмолвные, они привели его в огромный словно изо льда сделанный зал, на полу которого валялось очень много каких-то то ли кусочков, то ли осколков.