Превращения Арсена Люпена

Итак, они в осаде и не могут оставить грот. Двое врагов, вооруженные дальнобойными ружьями, пресекали любую их попытку выйти. По медленно тающим облачкам дыма, что поднимались вдалеке, Рауль сумел засечь местонахождение стрелков. Они находились рядом друг с другом, на правом берегу, над каналом, то есть примерно в двухстах пятидесяти метрах, прямо напротив входа в грот. Таким образом, они держали под контролем озеро, простреливали берег и могли достать почти до любого уголка грота. Тот лежал перед ними как на ладони, за исключением ниши справа, куда можно было пробраться, только присев на корточки, а также самого отдаленного участка, скрытого под скатом крыши, позади каменного очага.

Рауль, сделав над собой усилие, рассмеялся.

– Забавно, – промолвил он.

Его веселость выглядела так неожиданно, что Орели сразу успокоилась. И тогда Рауль продолжил:

– Мы в осаде. При малейшем нашем движении прилетает пуля, а линия огня такова, что мы вынуждены прятаться чуть ли не в мышиной норе. Согласитесь, придумано все чертовски ловко.

– Но кем?

– Я было подумал о старом маркизе. Но нет, это не он, не может быть он…

– А тогда – что же с ним случилось?

– Возможно, его где-то заперли. Он попал в ловушку, наверняка расставленную теми же, кто препятствует нам.

– И кто эти люди?

– Двое жестоких врагов, от которых мы не можем ждать пощады. Гийом Ансивель и Жодо.

Он произнес это с подчеркнуто суровой искренностью, чтобы отвлечь Орели от мысли об угрожавшей им куда большей опасности. Жодо и Гийом, выстрелы – все это казалось мелочью в сравнении с упорно прибывавшей откуда-то водой, из которой бандиты сделали своего жуткого союзника.

– Но зачем эта ловушка? – спросила она.

– Сокровище, – уверенно произнес Рауль, который не столько для Орели, сколько для себя самого подыскал наиболее правдоподобное объяснение. – Я вывел из игры Марескаля, но знал, что настанет день, когда придется покончить и с Жодо и Гийомом. Однако они опередили меня. Проведав каким-то образом о моих планах, они напали на друга вашего деда, украли у него бумаги и документы, которые он хотел вам передать, и с самого утра поджидают нас тут.

Если они не стреляли в нас, когда мы плыли по каналу, то исключительно потому, что на лугу пастухи пасли свои стада. Да и чего им торопиться? Ведь ясно, что мы, увидев визитку маркиза и прочитав те несколько слов, что наверняка нацарапал один из бандитов, будем дожидаться Талансе. И они устроили засаду. Едва мы прошли канал, как тяжелый шлюзовой затвор закрылся и уровень воды в озере, куда сбегают два водопада, стал подниматься, чего несколько часов назад мы, естественно, заметить не могли. Но как только пастухи вернулись в деревню, озеро превратилось в пустынное и удобное стрельбище. Лодка испорчена, а пули не дадут осажденным покинуть грот, значит они никуда не денутся. Вот так Рауль де Лимези позволил провести себя как последний Марескаль.

Это было сказано беспечным тоном человека, готового первым оценить сыгранную над ним удачную шутку. Орели даже захотелось рассмеяться.

Рауль закурил сигарету и, держа в пальцах горящую спичку, высунул руку из грота. Прозвучали два выстрела. И сразу следом – третий и четвертый. Но ни один не достиг цели.

Тем временем озеро наступало. Берег превратился в своеобразную кювету, вода в ней перелилась через край и теперь мелкими барашками скользила по гладкому полу. Вход в грот стал недоступным.

– Если встать на камни очага, то вода еще не скоро доберется до нас.

Они без промедления забрались на камни. Рауль устроил Орели в гамаке, а затем подбежал к столу, завернул в салфетку остатки завтрака и положил сверток на полку с рисунками. Снова засвистели пули.

– Опоздали, мерзавцы! – произнес он. – Нам больше нечего бояться. Немного терпения, и мы отсюда выйдем. Мой план? Отдохнуть и подкрепиться. А там и ночь настанет. И я немедленно вынесу вас на тропинку в скалах. Сила наших врагов заключается в свете дня, благодаря которому они могут не выпускать нас. А тьма подарит нам спасение.

– Да, но тем временем вода будет подниматься, – отозвалась Орели, – а до темноты остается не меньше часа.

– И что же? Значит, вместо ножной ванны я приму ванну по пояс.

На словах все звучало просто. Но Рауль прекрасно понимал недостатки своего плана. Во-первых, солнце только начало опускаться за вершины гор, а это означало, что светло будет еще часа полтора, а то и два. К тому же враг постепенно приближался, занимая позицию на тропе; как тогда Рауль с девушкой на руках сможет выбраться и достичь каменной лестницы?

Орели колебалась, не зная, чему ей верить. Против собственной воли она высматривала метки на стене, определяя уровень подъема воды, и ее охватывала дрожь. И все-таки спокойствие Рауля вселяло в нее уверенность – хотя и слабую.

– Вы нас спасете, – прошептала она, – я знаю.

– Отлично, – отозвался он прежним веселым тоном, – хорошо, что вы мне верите.