Превращения Арсена Люпена

Кто же это – зверь? Я повторяю вопрос: зверь или свирепый дикарь, внезапно пришедший в бешенство? Из-за чего, черт возьми?! Да именно из-за этого коньяка, который он выпил одним махом, пока водитель и его спутница завтракали на лужайке. Он выбрался из автомобиля, где сидел в бекеше и в фуражке, схватил бутылку, отбил горлышко и осушил ее. Вот и вся история. Выпив, он пришел в исступление и беспричинно набросился на своих спутников. Затем, охваченный инстинктивным страхом, испугался неотвратимого наказания и спрятал в кустах труп мужчины. А потом – что совсем уж глупо – схватил раненую женщину и сбежал с места преступления. Помчался к автомобилю и сел в него, не умея водить, – ибо видел в этом единственное средство спастись от преследования.

– Да, но деньги… что вы скажете об этом? Ведь бумажник мужчины украден!

– А кто вам сказал, что его украл именно убийца? Кто поручится, что это не сделал какой-нибудь дорожный рабочий или крестьянин, почуявший трупный запах?

– Ну, предположим, что вы опять правы, но этот зверь… его непременно нашли бы, если он прячется где-нибудь здесь, в окрестностях; кроме того, ему ведь нужно есть и пить… Так что же вы имеете в виду?

– А вы не догадываетесь?

– Нет! Но вы и впрямь уверены, что это чудовище все еще скрывается где-то поблизости?

– Абсолютно уверен. И доказательство налицо: его рычание слышал один крестьянин. Добавлю к этому факт исчезновения двух волкодавов, громадных псов, которых этот зверь растерзал, словно пару болонок.

– Ну а как вы объясните этот брошенный ружейный ствол с воткнутым в него дурацким цветочком? Что это – глупость, издевательство, насмешка?

– А вы еще не догадались? Ничто не подсказывает вам причину? Нет? Ну что ж, тогда самое простое средство получить ответ на ваши вопросы – это пойти прямо к цели. Хватит с нас бесплодных рассуждений…

Итак, наши действия. Пускай господа полицейские и жандармы идут на поиски, коль их это не страшит. Пускай захватят с собой ружья. Пускай обшарят весь лес – на двести-триста метров в округе, не более. Только вместо того, чтобы рыть землю носом и искать следы, они должны смотреть вверх, да-да, вверх, на кроны самых высоких и самых неприступных дубов и буков. И поверьте мне, они его увидят. Он там. Да, он там – растерянный, жалкий, не знающий, куда подевались те, кого он убил; он ищет их, ждет их, и не смеет удаляться отсюда, и ничего не понимает…