Превратности судьбы

Увы, на этот раз всё по-другому – чем дольше вглядываюсь, тем больше сомнения одолевают. Уже неспособен вроде бы понять, действительно ли тот образ, который создал за последние несколько минут в своём воображении, соответствует оригиналу, или это всего лишь фантазия художника. Так та или же не та? Но дело в том, что других вариантов просто не было, либо же тогда, на вечеринке, она применила самый изощрённый макияж.

Конечно, за тридцать лет каждый человек меняется, но не настолько, чтобы не узнать. На женщин глаз у меня намётанный. Теперь, зная девичью фамилию и имя, можно было поиски продолжить. И, просмотрев списки жителей Москвы, наконец, нахожу несколько возможных адресов. Ну что ж, если возраст подходящий, тут все сомнения отпадают – мне повезло, хотя вряд ли следует назвать везением результат очень кропотливых поисков. Верно лишь то, что поначалу в удачу я не верил.

Уже смеркалось, когда я позвонил в её квартиру. Даже фойе дома производило впечатление – здесь проживали граждане довольно обеспеченные, если судить ещё и по обилию иномарок во дворе. Впрочем, по нынешним временам в этом не было ничего особенного, ну а сговорчивость консьержки, которой пришлось подарить одну из моих книг – это проблемы здешних квартирантов. Меня же беспокоило совсем другое: вот именно так, всего лишь полмесяца назад я поднимался по ступеням дома, где жил Серж. Правда, теперь в моём кармане нет письма, однако есть нехорошее предчувствие – ведь я в тот дом принёс несчастье. Конечно, согласно правилам хорошего тона я должен был сначала созвониться, получить согласие на разговор. Однако, во-первых, она могла мне отказать, а во-вторых, тут требовался элемент неожиданности – тогда есть надежда, что расскажет правду.

Дверь мне открыла, как я и предполагал, она – та самая женщина, с той злосчастной вечеринки. Собственно говоря, вечеринка была тут совершенно ни при чём, однако ведь именно с этой дамы всё и началось. Судя по её взгляду, она меня узнала. Приподняла свои брови, изящно выгнула красивый рот, изобразив недоумение. И посторонилась, пригласив войти.

Не буду описывать все эти церемонии, которые сопутствуют появлению малознакомого человека в доме. Замечу лишь, что поначалу обошлось без предложения что-то выпить, хотя в углу на столике я заметил бокал с красным вином – по виду не берусь определить, но почему-то мне подумалось, что наверняка испанская «риоха». А дело в том, что обстановка и в прихожей, и в гостиной указывала на хороший вкус – всё было подобрано так, будто являлось единым, неразрывным целым и составляло некий удивительный мир, в котором могли существовать лишь очень добрые и благовоспитанные люди. Но стоит попробовать это единство разорвать, убрав какую-то малозначительную деталь, как сразу же волшебство исчезнет, и ты окажешься в самой обычной обстановке многоквартирного дома в центре столицы, на Пречистенке. Одно несомненно – среди обитателей этой квартиры не было мужчин.

– Зачем же вы ввязались в это дело?

Вот так я и начал разговор. И только увидев в её глазах не только удивление, но и почувствовав что-то похожее на осознание вины, счёл возможным посвятить в подробности.

Надо отдать ей должное, обошлось без криков, без истерики, и даже никаких вопросов она не задавала, словно бы уже смирилась с тем, что неизбежно, и рассчитывает лишь на милость палача. Выслушав меня, Светлана, так она представилась, только глубоко вздохнула и, не глядя на меня, произнесла:

– Меня попросил очень дорогой мне человек. Когда-то мы друг друга любили. Могла ли я ему отказать?

Она вопросительно смотрит на меня, а я молчу, всё ещё надеюсь на более откровенные признания.

– Да, это правда, я чувствовала, что-то здесь не так, сказала ему, но он успокоил.

– А кто он?

– Этого я вам не скажу.

Вот так, целый день поисков, и всё коту под хвост. Ну не пытать же мне эту даму горячим утюгом! Да нет, красивых женщин надо холить и лелеять, как некое уникальное явление природы, как раритет в музее или редкий экземпляр птицы в заповеднике. Ну, что это за птица, мы ещё посмотрим. Кстати, я бы не назвал её очень уж красивой. Возможно, в прошлом, лет эдак десять назад… Но даже увядающая красота может вызвать восхищение, а уж давить на женщину, у которой жизнь не сложилась, причём не по её вине – это занятие малопочтенное.

– Ну что ж, не буду взывать к вашей совести. Жаль только зря потраченного времени.

– Вы меня поймите, я просто не могу. Если я его предам, вся жизнь превратится для меня в проклятие, в сплошную муку…

– Я понимаю. А вам не приходит в голову, что вас в очередной раз использовали?

– В тот раз – допустим. Но почему «в очередной»?

– Мне кажется, что…

– Да что вы можете об этом знать?!