Превратности судьбы

Миша рывком сел, не сразу сообразив, где он находится. На лбу выступил пот, перед глазами всё ещё было заплаканное лицо девочки-призрака. Ошалело оглядевшись, он понял, что находится на чердаке, ещё глубокая ночь, и вокруг спят друзья.

— Игорь, — прошептал он, с трудом припоминая, что так звали одного из мальчиков, который ушёл на озеро и не вернулся. Неужели это действительно его сестра или это был только сон? Вполне вероятно, он просто слишком устал и надышался осотом, вот в голову и лезет всякая белиберда.

Однако сон был настолько живым и ярким, что он не мог его просто забыть. С верхней балки спланировал Тубан и, урча, потёрся о его щёку. Юноша стал неосознанно гладить своего маленького любимца, постепенно успокаиваясь и вскоре снова уснул.

Он опять шёл по какой-то улице. На скамейке, подперев рукой щёку, сидела грустная девчушка и бездумно отбивала ногой какой-то известный ей ритм. Заметив его, девочка оживилась и помахала рукой:

— Я ждала тебя. Почему ты так долго не приходил? — по-детски наивно спросила она.

— Ты знаешь меня? — удивился Миша, пытаясь вспомнить её имя.

— А ты меня забыл? — нахмурилась юная незнакомка.

Миша озадачено посмотрел на неё и неожиданно для себя выдал:

— Ты сестра Игоря, верно? Но, вроде, ты была старше…

Девочка обиженно насупилась и задёргала носиком, словно хотела расплакаться. Но потом, разозлившись, вскочила:

— Мой брат — ты! — и убежала

Подросток резко проснулся, всё ещё тяжело дыша. «Варя!» — это было единственное слово, словно молния озарившее его сознание. Как не пытался, он не мог вспомнить ни имён родителей, ни как звать брата, и вообще был ли у него брат. В памяти осталась только сестра, да и то её черты ужасающе быстрым образом исчезали. С огромным усилием подавив зарождающуюся панику, он трясущимися руками достал из рюкзака блокнот и попытался в предрассветной полутьме чердака зарисовать образ девчушки, пришедший во сне. Получилось слабо, но это было лучше, чем совсем ничего. И почему он так не ценил своего прошлого? Почему не нарисовал портреты родных, пока их лица не стёрлись из памяти? Почему не записал воспоминания?

Миша не знал ответа ни на один из появившихся в голове вопросов. Он словно очнулся от долгого сна и теперь не понимал, что и почему вокруг происходит.

— Ты чего не спишь?

Юноша вздрогнул и затравленно оглянулся на полусонного Вову, приподнявшегося на локте и с тревогой глядящего на него.

— У тебя такой вид, будто ты встретил ночью привидение.

— Почти, — овладев собой, прошептал Миша, боясь разбудить ещё кого-нибудь. — Слышь, Вов, помнишь, ты рассказывал о семье?

— Семье? — удивился друг, потирая глаза. — Чьей?

— Своей, — внимательно наблюдая за ним, подсказал шатен.

— У меня не было семьи, — со всей искренностью ответил приятель.

— Как? А где же ты жил, пока не попал сюда?

— Не помню, — пожал плечами Вова. — Давай спать. Ещё жутко рано, — и он опять повалился на шкуры.

Миша в шоке смотрел в блокнот, где карандашом был сделан рисунок девочки, сидящей на скамейке, а снизу крупными буквами его рукой было написано: «Варя — моя младшая сестра!!!». В эту минуту он пообещал себе, что обязательно найдёт её и вернёт потерянные воспоминания. Правда как сделает это, юноша пока не представлял. Он уже не помнил ни названия города, в котором жил, ни родных мест, ни даже собственной фамилии.

А на следующий день мастер объявил, что настало его время идти на озеро.

Глава 11. Призрак

Весь день Миша был, как на иголках. Дрова, которые он складывал с Димой, валились у него из рук; подбадривающие слова друзей пролетали мимо ушей, не задевая сознания. Наконец наступил вечер, и учитель велел ему собираться.

Зная, что через пару часов вернётся, Миша прихватил только выданную в первый день Кириллом накидку для прогулки по лесу. Хвостиком за ним летавший дракончик тут же спикировал и удобно устроился в капюшоне хозяина.

— Удачи, — напоследок пожелал Дима, столкнувшийся с ним на лестнице.

Миша благодарно кивнул, и хотел было ответить, но наткнулся на взгляд необыкновенных глаз выглянувшей из-за печки Дины. В глазах цвета морской волны было столько печали и разочарования, будто он предал эльфийку или шёл умирать. Но перемолвиться парой слов они не успели: в дом заглянул недовольный его медлительностью мастер, и девочку как ветром сдуло.

— Что ты там копаешься? — проворчал седовласый, видя, что мальчик застрял на середине пути.