Презент для незнакомки

В торговом ряду звучала мерзкая музыка в духе современных оркестровок старых блатных песен с отвратительным хрипловатым вокалом. Но неожиданно из глубины души, а может быть, из каких-то небесно-космических сфер, послышалось что-то то ли от Бизе, то ли какие-то щедринские аранжировки и лишь через пару минут стало ясно, что эту музыку Я ВИДЕЛ. Вдоль прохода между палатками и лотками шла высокая стройная женщина с пышными волосами и идеально тонкой талией, перетянутой широким поясом. Неожиданно для меня она остановилась у соседнего киоска и купила пачку дешевых сигарет. Мелодия из «Кармен», которую я всё ещё слышал, не позволила мне больше чувствовать себя ничтожеством, трясущимися над своими рукописями, а заставила сделать несколько шагов вперед, а каждый шаг убеждал меня в том, что не только в смелости и галантности я не должен был уступать ни тореадорам, ни мушкетерам, но и в уверенности в победе.

— Вы не любите дорогих сигарет? — Не более полсекунды после моего вопроса длилось её молчание, грозившее мне серьёзной потерей самоуверенности, но к счастью она заглотила наживку:

— Дорогие — это дорого. Не люблю дурацкие вопросы и, вообще, дураков.

— Смею заверить, я далеко не дурак. — Ответ пришлось сопроводить не только улыбкой, но и широким жестом, словно иллюстрируя безграничность своего интеллекта, а может быть, изящество тореадора, что как мне показалось, удалось, потому что её взгляд сквозь пышные ресницы на мгновенье был привязан к моей руке. Конечно, красного плаща на ней не было, а ладонь уткнулась в витрину с яркими пивными бутылками, что подсказало следующую фразу:

— Может быть Вас угостить чем-нибудь?

— Номер девять, — она выбрала темный сорт.

Вскоре мы сидели в электричке, потягивая пиво. Мое везение казалось бесконечным. Нам надо было ехать до одной и той же станции. Многие знают, что в Сокольники можно попасть на метро или на автобусе, но большинство москвичей и не догадывается, что туда можно добраться на электричке.

Её звали Света и, ещё совсем недавно она работала вместе с мужем в ювелирном салоне, а после работы она любила гулять в Сокольниках с собакой. Мне не раз доводилось удивляться тому, что спортсмены и собачники сосуществовали в одном парке, находясь как бы в параллельных, непересекающихся мирах, за исключением любителей бега, которые периодически жаловались на собак и их хозяев.

Полоса неудач Светы началась с того, что сдохла собака. Затем начались неприятности на работе у мужа. Его подставили с какими-то фальшивыми драгоценностями, а затем его со Светой уволили. Семейная жизнь безработной пары оказалась не сахарной, и, муж сначала запил, а затем решил выгнать Свету из дому. Ей не оставалось ничего другого, как собирать чемоданы и, мысленно прощаться с Москвой, поскольку родом она была то ли из Серпухова, то ли из Подольска, в общем, откуда-то из Подмосковья.

Я не мог не отметить, что одновременно решить проблемы трудоустройства, прописки и семьи можно лишь с помощью холостого банкира, а поэтому, в ожидании лучшей доли не мешает выпить хорошего коньяка, для чего достаточно зайти ко мне в гости. Внимательно следя за своей собеседницей, я с радостью обнаружил, что словосочетания «Армянский коньяк» вызвало у нее большее возбуждение, чем слова «холостой банкир». Но при выходе из электрички стала ясна преждевременность моей радости.

Светлана действительно была не прочь выпить со мой, но зайти ко мне наотрез отказалась, ссылаясь на то, что конфликты с мужем переросли в отвращение ко всем мужчинам. Уверенный в том, что о подобном отвращении можно будет забыть после двух рюмок, я предложил выпить прямо в Сокольниках, предварительно посетив ближайший найтшоп. Имевшейся у меня наличности хватило как на бутылку марочного коньяка, так и на плитку шоколада с парой одноразовых стаканов.

Прохлада и свежий воздух Сокольников после раскаленного асфальта дарили умиротворенное ощущение, как спокойствия и благодати, так и наплевательского отношения к суете — главного атрибута цивилизации. Светлана тоже забыла о своих проблемах, погрузившись в воспоминания о своей собаке, вначале захотела побродить по тем же самым тропинкам, где её выгуливала, а затем посидеть на поваленной березе, вокруг которой когда-то любил играть её пес. Мне тоже понравилось это поваленное дерево. На её широком стволе устойчиво встали бутылка и стаканы, расстелилась фольга дольками шоколада.

Возможно, Светлана понимала меня без слов, так как произносить никаких тостов не потребовалось. И когда мы перевалили через полбутылочный рубеж, наступило абсолютное МОЛЧАНИЕ, которое, как известно, обязательно заполняется или страхом или сексом. Ведь дети боятся монстров из страшных сказок из-за того, что в их возрасте очень мало секса. А поскольку я уже давно не верил в реальность Бармалея и его коллег, то с силой прижал Свету к себе. Несколько секунд я ощущал её ответные объятья, погрузившись в парализующую остроту её поцелуя.

Вдруг что-то тяжелое навалилось мне на плечо и, если бы я резко не отскочил, мой позвоночник переломился, как хрупкая тростинка.