Презент для незнакомки

Алкогольное изобилие при полном отсутствии закуски для человека, не успевшего позавтракать, оказалось непосильной нагрузкой. С трудом, отойдя от холодильника, я, не разуваясь, растянулся на кровати и сразу заснул. Снились знакомые с детства цветные иллюстрации из «Книги о вкусной и здоровой пище».

Разбудил меня резкий металлический скрежет открывавшейся алюминиевой оконной рамы. Кто-то с пистолетом в руках влезал в окно. Зрелище было великолепное: синяя джинса на фоне багрового заката, который, отражаясь от окон, повторно полыхал в каждой складке куртки. Кобальто-суриковый диссонанс в духе французского импрессионизма стимулировал интуитивное восприятие, которое безошибочно указало, что под джинсовым костюмом скрывается женская фигура. Автоматически сделанный глоток спиртного окончательно выключил способность здраво мыслить. Даже не подумав о том, что целью влезавшей могло быть мое освобождение, я в приливе активности, выбил пистолет и схватил её за руку. Столкнувшись при этом с ней нос к носу, я с удивлением узнал Лиду.

— Говори, что ты тут делаешь?! — Спросил я, то ли доверительно, то ли грозно. Лида молчала. Не выпуская её из рук, я ещё пару раз задал тот же вопрос.

— Я пришла убить Нину.

— Какую Нину? Зачем Нину? — Может быть с глупым выражением лица, может быть в глупой форме, я задал совсем неглупые вопросы.

— Она отбила у меня Мишку Якобошвили.

Я не стал ей объяснять, что замужняя женщина не должна так поступать, а, смешав ей, вермут с ликером, стал всерьез доказывать, что я ничем не хуже Якобсона и что вряд ли когда-нибудь нам преставятся подобные условия.

Лучи заходящего солнца сделали из её длинных каштановых волос какой-то по-ренуаровски светящийся ареал и я, сознавая, что я не хуже любого Якобсона, обнял её. В этот момент со страшным грохотом распахнулась взломанная дверь.

Ворвались двое коротко стриженых парней, один из которых приставил пистолет к моему виску:

— Прощайся с жизнью, Якобсон!

— Я не Якобсон, — промямлил я.

— Ха-ха-ха! — Его сатанинский смех прервался кратким пояснением. — Ты труп Якобсона! Ха-ха!

— Я не труп Якобсона.

— Это мы исправим.

— Это не Якобсон, — сказал его напарник.

— А что он делает в этой кровати? Да и баба Якобсонова. — Бандит кивнул на Лиду.

— Эта — не Якобсонова. У него другая, я ту видел, ту зовут Нина.

— У Якобсона — обрезанный. — Я вслух пытался ободрить себя.

Лида в это время стояла у окна рядом с лежавшим на полу пистолетом. Но поднять его она не решалась, так как оба бандита повернулись в её сторону.

— Ты ведь Нина? — Спросил один из них.

— Нет, я — Лида. — Зло ответила она.

— Так мы и поверили. Ты ещё фальшивое ксиво покажи.

— Сейчас поверишь. Смотри. — Лида сняла себя куртку, бросив её на лежавший на полу пистолет. Затем она стянула с себя футболку, и все увидели восхитительный сияющий бюст.

Восторг и изумление были связаны не только с формой и размерами грудей, но и с ярким сиянием, исходившим от них, Я не сразу сообразил, что сияла висевшая на цепочке платиновая буква «Эль», усыпанная множеством мелких бриллиантов.

Стоявший рядом со мной бандит опустил пистолет.

— Такое не заказывают на чужие инициалы, — гордо сказала Лида.

Затем футболкой в левой руке она прикрыла источник сияния и, нагнувшись, правой потянулась к куртке. Она подняла её и тут же бросила на пол. В её руке оказался пистолет.

— Бросайте оружие, сволочи! — Скомандовала она.

Взломанная дверь и раскрытое окно создали сквозняк, развивавший Лидины волосы. Последние лучи заходящего солнца сияли в бриллиантах кулона и в оружейной стали пистолета, а всё это многократно отражалось в зеркальных дверцах, напоминая какой-то фантастический сериал о неземных амазонках с оранжевыми сосцами, пурпурно-огненными волосами и лиловыми пистолетами. От этого зрелища у бандитов одновременно оружие выпало из рук. Мне ничего не оставалось, кроме как поднять, но, не имея опыта его использования, я не знал, что делать с бандитами дальше, и продолжал смотреть на Лиду, а затем решил подойти к ней, совершенно не представляя, что должен делать мужчина, если у него руки заняты пистолетами.

«Сними с меня брюки», — вот что надо ей сказать, подумал я, полагая, что вооруженным мужчинам женщины не отказывают. Но моим планам не было суждено осуществиться.

— Бросай оружие! Все на пол! — раздался громкий возглас.

Засмотревшись на Лиду, я не заметил, как вбежали автоматчики в серо-чёрном камуфляже, чёрных масках и бронежилетах. Пришлось рухнуть навзничь, но как оказалось, не на пол, а на постель. Краем глаза удалось увидеть лежавших на полу бандитов и Лиду. Она лежала на спине.

— Лицом вниз! — Скомандовал подошедший к ней автоматчик.

— Ну и дурак! — Выполнила Лида и перевернулась.

— У нас ордер на арест банды Якобошвили! — Автоматчик показал какую-то бумагу. Но никто из лежавших не высказал желания с ней ознакомиться, только один из бандитов забормотал:

— Мы не из банды, мы наоборот.

— Что значит «наоборот»? — Автоматчик приподнял его за воротник.

— Мы за вас, конкретно за вас, и должны были убрать Якобсона.