Презент для певицы

— Роман, — обратилась я к Скоровскому на следующий день после того, как нас чуть было не отправили на Кумысную поляну и не положили в братскую могилу, — ты можешь организовать вечерний прямой эфир в своей передаче? Можешь поговорить с шефом насчет моей идеи?

— Какова идея? — поинтересовался он. — Ты можешь предложить что-то конкретное, думаешь, мне это понравится?

— Уверена, что понравится, — сказала я.

— Выкладывай, о чем идет речь?

— Сегодня Блаженов посетит виллу Носкова. Они будут говорить о делах, о деньгах, — подождала немного, пока он не переварит услышанное. — Профессиональный журналистский нюх тебя не подвел.

— И что же ты задумала? — спросил Скоровский, широко открыв свои и без того огромные удивленные глаза.

— Это будет потрясающее шоу, — объявила я.

Под видом служащих электрокомпании люди Сенцова посетили дом авторитета и снабдили каждую комнату, просто напичкали миниатюрными прослушивающими устройствами и таких же размеров видеокамерами. Оснастили фургон съемочной бригады мониторами и всяческим другим спецоборудованием. Дело осталось за малым — уговорить руководителя программы на местном телевидении дать этот репортаж в прямой эфир.

— Руководство тебя только похвалит за проявленную своевременно инициативу, — приводил свои доводы Роман Скоровский, — ведь главный сейчас баллотируется в думу, ему конкуренты не нужны. Да, он рад будет избавиться от самого опасного — Блаженова.

Наконец ближе к вечеру руководитель программы сдался, не выдержав натиска бойкого журналиста, только напоследок рявкнул в трубку:

— Под твою ответственность!

— Я согласен, — сразу ответил тот и поспешил воспользоваться предоставленной возможностью вывести на чистую воду пару типов, помешанных на деньгах и власти. Передающие антенны телекомпании начали генерировать электромагнитные волны, которые разносились по всей Тарасовской области; телезрители с жадностью припали к телевизорам и ловили каждое слово и каждую картинку. Трансляция шла без комментариев, лишь внизу экрана бегущая строка сообщала, что это прямой эфир.

В гостиной за накрытым столом сидел Носков, а Блаженов, как всегда, ворвался, словно вихрь, и сразу без лишних церемоний перешел к делу. Несколько видеокамер снимали участников встречи с разных точек, поэтому поочередно выдавались в эфир различные ракурсы, запечатлевая происходящее для потомков.

— Когда ты предоставишь мне обещанные деньги? — заорал Блаженов. — Предвыборная кампания не может питаться воздухом, ей нужны реальные, осязаемые капиталовложения.

Авторитет отправил в рот кусочек ветчины, запил его красным вином и спокойно ответил:

— Разве мои люди не помогли организовать эти беспорядки? — Он ударил по столу ладонью, тарелки подскочили, а бокалы задребезжали. — После того как тебе удалось договориться с лидерами профсоюзов и успокоить бунтующие массы, тебя просто на руках в думу внесут, а там, глядишь, и до поста министра в центральном правительстве дотянешься.

— А кто уговаривал их и кто кормит обещаниями вот уже который месяц? — не успокаивался Блаженов. — Не ты, а я. Теперь они требуют свою долю от пирога.

— Да уймись же ты наконец, — обратился к своему разволновавшемуся другу Носков, — Охотникову и Лагутину уже закопали, где-нибудь в лесочке, а сейчас и Зацепин с грузом прибудет, разберемся и с ним. Свое он получит, мало, что ли, он нам нервов потрепал?

— А если он смоется с деньгами? — задал логичный вопрос будущий депутат областной думы, карьера которого неминуемо приближалась к своему бесславному концу.

— Куда он денется. Мои ребята за ним следят, — самоуверенно произнес авторитет. А мне известно, что твои люди уже давно спят мертвецким сном. Кудимов не церемонился ни с кем, кто рискнул встать на его пути и тем более отобрать его деньги.

Вдруг в комнату с криком влетел один из бритоголовых из службы безопасности, подхватил с дивана пульт дистанционного управления, забарабанил пальцами по кнопкам и после нескольких неудачных попыток врубил внушительных размеров телевизор.

— Босс, там по ящику вас показывают, — затараторил ответственный за безопасность встречи головорез.

— Что такое? — удивленно произнес Носков, увидев себя и Блаженова на экране, а затем пришел в ярость и стал крыть отборным матом.

Блаженов растерянно хлопал глазами, сидел на стуле за столом и не понимал, в чем тут дело.

Они долго носились по всему дому и искали замаскированные «жучки» и видеокамеры.., но тщетно. Наш фургон удалялся от места, где был заснят чудесный репортаж о перевоплощении, о хамелеоне. Съемочная бригада ликовала, а особенно радовался Роман, он даже подлетел ко мне и поцеловал. Я, честно говоря, и не сопротивлялась, но все же отстранила этого сумасшедшего нахала, когда почувствовала, что проявление эмоций несколько затянулось. Вдруг Скоровский изменился в лице, сделался угрюмым и произнес, заглушая шум и ликование:

— Это им за Пашку. — В ту же секунду вся съемочная бригада затихла. Каждый занялся своим делом, и все пошло своим чередом.

— Как насчет того, чтобы вместе поужинать прямо сейчас? — шепнул мне Роман.