Презент для певицы

— Я принимаю предложение, — взглянула ему в глаза и поняла, что я готова на более близкие отношения. Давно я уже не встречала такого мужчину, как Роман Скоровский.

— Отлично, — обрадовался он и снова поцеловал меня.

Эпилог

На экране телевизора в гостиной Носкова появилась красная физиономия лидера национал-рабочей партии Жиновского. Молодая симпатичная журналисточка подлетела к нему с микрофоном в руке, когда тот выходил из зала заседаний нижней палаты государственной думы.

Только ее смазливая мордашка и оттопыренная попка заставили его остановиться и ответить на несколько ее вопросов по поводу недавнего разоблачения кандидата в областную думу Блаженова, босса филиала НРП в Тарасовской области. Напротив телевизора в кресле сидел сам авторитет и держал в руке пульт.

— Вы лично много раз на телевидении и в прессе заявляли, что Блаженов — один из самых перспективных представителей партии в региональных центрах, коим является Тарасов, — заговорила в микрофон журналистка, слова градом сыпались из ее хорошеньких и пухленьких уст. — Как же вы теперь к нему относитесь?

Былая дружба угасла?

— Я поражаюсь вашей неосведомленности, — парировал Жиновский. — С Блаженовым лично я незнаком, уж и не знаю, откуда у вас такая информация. Раз он попался, так и будет отвечать по всей строгости закона.

— А как же ваша встреча на юбилее партии, — не унималась красотка. — Есть ведь даже несколько снимков, где вы пожимаете друг другу руки?

— Во время банкета, посвященного десятилетию НРП, я пожал множество рук, может быть, одна из них и принадлежала Блаженову. Заявляю, что он больше не состоит в рядах партии, всеобщим голосованием он исключен. Все, на этом все, — и Жиновский поспешил к своему автомобилю.

— Я ненавижу телевидение, — прошипел авторитет, нажал на кнопку и выключил телевизор. Потом Носков зарычал, словно загнанный в ловушку зверь, и швырнул пульт в экран, поцарапав дорогое покрытие.

* * *

— Что ты делаешь? — спросила я у Романа, откинувшись на подушку, лежа на кровати в спальне его холостяцкой квартиры, но довольно уютной.

— Как это что? — удивился он. — Раздеваю тебя.

— Мы ведь просто хотели посидеть где-нибудь в кафе и попить кофе с булочками.

— Если бы ты хотела просто попить кофе, то ни за что не заявилась бы в мою холостяцкую берлогу, где я издеваюсь над такими беззащитными девочками, как ты.

Я на секунду задумалась, обхватив его шею руками:

— А ты ведь прав, стервец, — наконец-то окончательно сдалась я и поинтересовалась:

— Мы хотя бы будем предохраняться?

Что ответить, он нашелся сразу:

— Конечно, будем. Только потом.

Определенно мне с ним будет хорошо, потому что он не такой, как все. Не знаю, правда, будет ли ему также легко со мной? Разберемся позже…