Прежде чем мы проиграем (СИ)

Внутри кипела лава, прожигая дыры в душе, призывая закричать от невыносимой боли. Том с силой сжал зубы, нахмурившись и сдвинув брови, затем тяжело выдохнул и чуть не простонал от тоскливого ощущения, полностью завладевшего им. Он чувствовал растерянность и абсолютное непонимание. Как он, из них двоих лучше всего контролирующий любые паводки магии и изучивший её глубже, чем Гермиона, смог глупо поддаться безумству и буквально разрушить возникшее взаимопонимание и очертить границу между ними? Как он смог показать, что способен причинить вред?

Он не может причинить Гермионе вред, потому что в ней его часть! Потому что его часть сцепилась с её душой и стала одним целым! Его магия, влекущая к привязанности, стала принадлежать ей!

Она права: он обожает не просто свою энергию, сидящую в ней, он обожает именно Гермиону, потому что его часть уже внутри и смешалась с её собственной!

Том открыл глаза и с удивлением заметил перед собой волшебницу. Она медленно опустилась на пол, пронзая тоскливым взором, плавно обхватила его двумя руками за колено и положила голову на бедро, невольно уронив растрёпанные волосы на своё лицо, закрываясь от пустого взгляда. Он ощутил мягкое и обволакивающее тепло, которое стало глушить болезненные ощущения внутри. Она была слишком рядом и слишком тёплой, чтобы взять и оттолкнуть от себя. Уголки губ судорожно дёрнулись в подобии улыбки, а сущность неторопливо устремилась в мягкую бездну, желая забыться и проникнуться к крепким касаниям ладоней, сжимающих плоть и вселяющих в него чужую заботу и бережливость к нему.

Она либо сумасшедшая, оставаясь после такого с ним, либо сильно любит, чтобы просто так взять и уйти.

Мерлин, как возможно любить его жестокую, холодную, грубую и беспощадную натуру, неспособную принять обыденную вещь для нормальных любящих друг друга людей? Как можно оставаться рядом с ним, надеясь на снисхождение, взаимопонимание и ответные чувства? Как можно различить в его эгоизме проблеск тепла и трепета, которые, несмотря на всё, он даже недавно пытался отрицать и доказать, что это не так? Как можно просто так взять и полюбить его самого, такого равнодушного, не стремящегося к изнеженным чувствам? Как можно вытерпеть его бесконтрольную жадность, угрожающую жизни, и после всего остаться с ним, падая в ноги, надеясь на искренность и проявление каких-либо трепетных эмоций?

Несколько минут Том неподвижно смотрел на Гермиону, сидящую в ногах, и хмурился, пытаясь понять её поведение. Она была так проникновенно открыта ему и буквально казалась маленьким слепым котёнком, нуждающимся в его ласке и защите от любых угроз и неприятностей, не осознавая, какому риску подвергает свою жизнь, признавая его хозяином. Она была маленьким существом, признавшим свою любовь и привязанность к человеку, который может сделать всё, что угодно, как с ничего непонимающим котёнком, только что узревшим новый мир, в котором всё крутилось вокруг одного человека, чувства которого были болезненными, щемящими и ужасно пытливыми, чтобы не потереться об него, утешая жестами. Ушёл бы он на её месте, оставив наедине с гнетущими мыслями и эмоциями? Учитывая, что она не способна причинить ему какой-либо вред — нет. Но он же, в отличие от неё, способен разрушить её жизнь и спустить сущность в настоящий ад. Так какого чёрта она осталась с ним и проявляет незыблемые и бесконтрольные нежные чувства, испытывая лишь бесстрашие, способное привести её к самому худшему, если вдруг он вздумает оттолкнуть её от себя, как надоевшего своей лаской котёнка? Она давно признала свою принадлежность ему. Она лишь пытается доказать, что он любит её так же, как хозяин любит новообретённое существо в своём доме.

Не его часть принадлежит ей. Благодаря этому кусочку она сама полностью принадлежит ему, а что он делает со своими вещами? Высоко ценит, искренне любит и тщательно оберегает.

Он видит, как пальцы неторопливо тянутся к ней, прикасаются к пушистым волосам и лениво начинают играть с ними. Гермиона отзывчиво немного приподнимает голову и снова опускает, притянувшись выше и устроившись поудобнее. Том медленно вонзает целиком ладонь в копну тяжёлых волос, закрывает глаза и мягко, ритмично сжимает непослушные пряди, вслушиваясь в чужое размеренное дыхание, звучащее в унисон его сердцебиению, которое шепчет ему, что он обожает эту связь, эту силу, эту магию, этот трепет, эту беззащитную, ласковую и влюблённую в него Гермиону.

***

За день до встречи с Нимфадорой Том и Антонин всю ночь обсуждали любые вариации развития событий. Антонин пытался продумать все риски, а Том выискивал варианты, как свести любой риск к минимуму. Под утро они разошлись по комнатам и легли спать, выжидая нужного часа.

Том присутствовал на обеде и ужине, а между этим успел даже посидеть в первой зале Малфоев, на виду у всех читая какую-то книгу, взятую из библиотеки. С ним же везде носилась Беллатриса, при этом не глядя на него и не обращая абсолютно никакого внимания.