Прежде чем мы проиграем (СИ)

— Сколько я помню, в последний раз меч Гриффиндора покидал при мне ящик, когда профессор Дамблдор вскрывал с его помощью некий перстень.

Том теперь понял, зачем Дамблдор оставил в завещании магическую реликвию Поттеру: он уничтожил кольцо мечом и дал подсказку, как Гарри сделать то же самое.

Но почему нельзя было сказать об этом ему прямо и даже передать меч, пока никто ничего не понял? Для чего эти игры и сложности?

Том опустил голову себе под ноги, прислушиваясь к разговору дальше.

— Ну что же, спокойной вам ночи, — не без желчности произнес Блэк.

— Постойте! А Снейпу вы об этом говорили? — спросил Поттер.

— Профессору Снейпу хватает важных предметов для размышлений и без многочисленных причуд Альбуса Дамблдора. Всего хорошего, Поттер!

Блэк, видимо, вышел из портрета, потому как Гермиона громко воскликнула:

— Гарри!

— Я понял!

— Меч способен уничтожать крестражи! Оружие гоблинской работы принимает в себя лишь то, что его закаляет. Гарри, этот меч пропитан ядом василиска!

— И Дамблдор не отдал мне меч, потому что еще нуждался в нем, собирался уничтожить им медальон…

— …и, наверное, понял, что, если он завещает меч тебе, они его не отдадут…

— …и сделал копию…

— …и поместил подделку в стеклянный ящик…

— …а настоящий спрятал… Где?

Пока они перебирали возможные места, Том спрятал письмо Тонкс в карман и огляделся: над ним сильно сгустились тучи, и первые капли дождя незаметно начали падать на голову и плечи.

— Рон! А ты что думаешь? Рон?

— О, и обо мне наконец вспомнили, — с сарказмом отозвался Уизли, про которого даже Том уже забыл. — Продолжайте-продолжайте. Не позволяйте мне портить ваш праздник!

— В чём проблема, Рон?

— Нет никакой проблемы, если верить тебе.

— Значит, у тебя проблема. Какая? — спросил Поттер так, что по его тону голоса Том понял, что тот себя очень старательно сдерживает.

— Хорошо, я выскажусь.

Неужели настал тот день, когда нервы Уизли лопнули и сейчас он выскажет всё?

— Только не жди, что я буду скакать по палатке, радуясь очередной обнаруженной вами дряни! Как-то я не заметил, что проживаю здесь свои лучшие дни жизни! Рука изранена, жрать вечно нечего, по ночам задница отмерзает. Я надеялся, что, пробегав несколько недель, мы хоть чего-то достигнем!

— Мне казалось, ты знал, на что идёшь, — с иронией отозвался Поттер.

Том поднял воротник плаща, пряча от начинающегося дождя лицо.

— Мне тоже!

— Рон! — жалобно подала голос Гермиона, влезая в перепалку.

— А что не отвечает твоим ожиданиям? Или ты думал, что мы будем останавливаться в пятизвездночных отелях? Каждый день находить по крестражу? Ты думал, что на Рождество вернёшься к мамочке?

— Мы думали, ты знаешь, что делаешь! Мы думали, Дамблдор рассказал какой-то план!

— Рон! — вскрикнула Гермиона, пытаясь его угомонить.

— Ну, прости, что подвёл тебя! — крикнул в ответ Поттер. — Я с самого начала был с вами откровенен и рассказал всё, что знал! И ты, возможно, заметил, но один крестраж мы уже нашли!..

— И в шаге найти следующий, иными словами, и рядом не стояли!

— Рон, сними медальон! Ты бы так не говорил! — воскликнула Гермиона, и в этот момент Том ощутил глубину её переживаний: кажется, она сейчас поняла, к чему ведёт этот разговор.

— Да нет, говорил бы! — насмешливо протянул Поттер. — По-вашему, я не замечал, как вы шепчетесь за моей спиной? Не догадывался, что вы так думаете?

— Гарри, мы не…

— Не ври, Гермиона! Ты также говорила, что разочарована! — резко выкрикнул Уизли.

— Я говорила это не так, Гарри! Не так!

Вся сущность Тома стала испытывать щекотливую острую боль, словно его укалывали иголками, а магия начала призывать на то, чтобы сейчас же прикоснуться к Гермионе, выжечь из неё болезненное отчаяние и одарить успокаивающим теплом.

— Тогда почему ты всё ещё здесь?! — кричал Гарри.

— Хоть убей, не знаю!

— Так уходи!..

Пока они перепирались, дождь усилился, но Том остался стоять неподвижно, вслушиваясь в каждое слово и борясь с желанием успокоить Гермиону: острые иголки готовы были вырезать уже что-то на лице, считая его подушечкой для иголок, отчего было, как минимум, неприятно.

— Уходи! Уходи, я сказал! — во всю мочь кричал Поттер.

— А ты? Остаёшься с ним или как? — сбавив тон, спросил Уизли, очевидно, обращаясь к Гермионе.

— Да, я.. Мы обещали Гарри, и я точно остаюсь, — подавлено отозвалась та.

— Я понял. Ты выбираешь его, — наигранно спокойно отозвался Рон.

— Рон, я… Нет! Рон!

Уизли вышел из палатки, почти натыкаясь на Тома, но тот успел сделать шаг назад и отойти от него, едва преодолевая желание подставить подножку или зарядить кулаком в лицо.

Уизли быстро бросился за защищённую территорию, трансгрессировал, и как только это произошло, выбежала из палатки Гермиона, выкрикивая имя друга.

Том вцепился ей в плечи и остановил, чтобы та не бежала следом, подавая огромный разряд магии, обласкивая очередную рану в груди. Сначала она затаилась, жадно впитывая тепло в себя, а спустя несколько мгновений резко отпрянула, пряча слёзы, прошептав:

— Не надо!

Затем она залетела в палатку к Поттеру и провыла:

— Трансгрессировал!