Прежде чем мы проиграем (СИ)

Тот качнул головой, не поднимая взгляда. Ему совсем не хотелось разговаривать о потраченном впустую дне. Раздражение пыталось овладеть им, но Том старался бороться с этим, чувствуя, как Гермионе становится ужасно плохо. Не хватало ещё снова переживать девчачью истерику, которая закончится для Тома тем, что он разобьёт здесь всё к чертям. Желание в принципе уже было для этого и не маленькое.

— Выяснил, как она выглядит хотя бы? — продолжал интересоваться Антонин.

— Да, выяснил. Пока безрезультатно, — уставшим голосом отозвался Том и, наконец, подняв глаза на собеседника, спросил: — А у тебя что?

— Пил горячий шоколад с Руквудом.

— Отлично, — усмехнулся тот, качнув головой, — я на улице под дождём носился, а ты пил горячий шоколад.

— Уверен, ты выпьешь его завтра с Тонкс, — усмехнулся Антонин.

— Не говори мне сейчас о ней, — раздражённо отозвался Том, поморщившись и снова опустив глаза на чашку кофе. — Лучше расскажи, что тебе удалось выяснить.

Раздражение уже переходило в ярость, и лавина тепла стала плавить чувства Тома, заставляя Гермиону страдать хуже прежнего.

Только не сейчас, только не в этот момент!..

— Мы мило побеседовали с ним, заговорили о вчерашнем собрании и знаешь что? Август подозревает тебя, — насмешливо произнёс Антонин, вальяжно откинувшись на спинку стула в руках с чашкой кофе.

Том мгновенно поднял на него глаза и сдвинул брови, забыв о злости, о Гермионе, о магии.

— Что?

Долохов рассмеялся.

— Август думает, это я всё подстроил? — насмешливо переспросил Том, сощурив глаза.

— Угу, — протянул Антонин, с любопытством рассматривая заострённое от напряжения лицо.

— И что ты ему сказал?

— Согласись, было бы глупо разубеждать его, — отозвался тот и сделал глоток. — Во всяком случае, сейчас.

— А чем он аргументировал свои подозрения?

— Знаешь ли, он очень удивился, узнав тебя на собрании. Конечно, ты с ним даже не знаком, но вот что я тебе скажу: Руквуд очень осторожный и сообразительный волшебник. Его в аврорат взяли за феноменальные способности к ментальной магии, там он занимался долгое время тем, что допрашивал наших агентов, пока ты не смог перетащить его на сторону Англии. Ох, тяжело тебе это далось, Том. Очень тяжело.

Антонин оскалился, качнув головой, отпил кофе и продолжил более спокойным голосом:

— Его сестра — Астрид Руквуд — помнишь её?

— Виделся пару дней назад, — усмехнулся Том.

— Хочешь знать, что ты с ней сделал? Как ты заставил Августа стать предателем своей страны и перебежать на твою сторону?

— Не убил же я её? — слегка приподнял бровь тот, ожидая ответа.

— Ты одурачил её, как самую глупую овечку. Она носилась за тобой хуже любой собаки, поддерживая каждое твоё слово. Ты заставил её выбирать между тобой и братом, и, конечно же, она выбрала тебя! У тебя не всё гладко стало складываться с немецким авроратом, Руквуд бесился до безумия, нам пришлось пережить множество стычек, но ты был непоколебим, — тебе нужен был Августус. Тогда ты забрал с собой в Англию Астрид, и любящий братец пришёл вернуть её назад, ведь он знал, что его сестра просто пешка в твоей игре, а та, наивная, не верила в это. Ты поставил ему условие, что отпустишь её, если тот вступит в твои ряды и будет твоим шпионом.

— Я сдержал своё обещание?

Антонин качнул головой и на несколько мгновений закусил губу.

— В 1956 году был взрыв прямо в редакции маггловской газеты, а под ней находился бар. В тот день Астрид должна была встретиться с тобой, но ты не успел туда явиться — взрыв произошёл буквально за пять-десять минут до предполагаемого времени встречи. Она не выжила.

— Полагаю, Август винил в этом меня? — безразлично спросил Том.

— Разумеется.

— Но как же он сейчас продолжает быть Пожирателем смерти и шпионить в министерстве?

— Руквуд уже тогда боялся тебя, как и остальные.

— Но это же был несчастный случай, — слегка удивился тот. — Ещё немного, и я с ней же мог взлететь на воздух…

— Нет, — качнул головой Антонин.

— Почему же?

— Ты не собирался к ней на встречу. Дело в том, что это я подорвал газетную редакцию по твоему указанию. Астрид многое знала, и ты не мог позволить просто так уйти ей.

— Вот как? — с лёгким ошеломлением на лице усмехнулся Том. — Поэтому ты говоришь, что у него много оснований ненавидеть Волан-де-Морта?

— У него много оснований ненавидеть его и отомстить тебе.

— Я-то здесь причём? Я с ним даже не знаком.

— Тебе всего лишь двадцать лет, и не ты стоишь за нишей власти на сегодняшний день, а Тёмный лорд. Если до него он ни в коем случае добраться не может и даже не допускает мысли, то до тебя — запросто.

Том склонил голову вбок, приоткрыл рот, чтобы ответить, и не сразу произнёс недоверчивым тоном:

— Ты сейчас шутишь?

— Именно за таким, как ты, носилась его сестрица, а не за Тёмным лордом. Я знаю, о чём говорю, и сегодня беседу вёл с ним я, а не ты.

— Он же понимает, что это глупо — пытаться мстить мне за спиной у Волан-де-Морта, — с улыбкой на губах отозвался Том.

— Он знает, как ты ведёшь дела, и инцидент с авроратом очень похож на твой стиль, — спокойно отозвался Антонин.