Прежде чем мы проиграем (СИ)

Прежде всего, в любом из случаев Волан-де-Морт приставит кого-то следить за ним, — это логично, и об этом сказал ему Долохов, — но сама реакция была непредсказуемой. Он может разозлиться, что скорее всего, и всё может закончиться настолько плохо, что Тому придётся мгновенно бежать из поместья Малфоев. А может быть, посмеётся и расскажет куда больше, чем Том знает, и тогда он не будет считать его настолько опрометчивым и безумным. Тогда он поймёт логику Волан-де-Морта, не разочаруется в нём и спокойно выдохнет. Может быть, действительно это так?

Том шумно вздохнул, открыл глаза и поднял голову, внимательно оглядев дорожку, вымещенную тёмно-серым намокшим камнем, а затем чёрную узорчатую решётку ворот. Немного успокоившись, он медленно развернулся, пряча ладони в карманы, поднялся на ступеньку и направился внутрь дома. Неторопливо поднявшись наверх и дойдя до кабинета, он аккуратно дёрнул ручку и открыл дверь.

Возле рабочего стола стоял Волан-де-Морт. Он тут же повернулся лицом к вошедшему. Том аккуратно прикрыл за собой дверь и взглянул в красные поблёскивающие глаза, медленно приближаясь к волшебнику, словно готовясь в любой момент оступиться назад и защитить себя от любого недоброго замысла Волан-де-Морта. Но тот не двигался, пронзительно разглядывая свою юную копию.

— Ты хотел поговорить, — наконец, нарушил тишину шипящий голос.

— Да, и, я думаю, ты тоже, — коротко кивнул Том, ответив на парселтанге.

Волан-де-Морт резко развернулся, взмахнув подолом своей мантии, чем заставил Тома сделать полшага назад от неожиданности. Тот, как ни в чём не бывало, неторопливо прошёл к мягкому стулу и сел за стол, подняв глаза, жадно вглядываясь в молодое лицо.

— Разве ты не слышал, как ко мне обращаются слуги? — после недолгой паузы заговорил Волан-де-Морт.

— Разве я тебе слуга? — приподняв бровь, отозвался Том, показывая всем видом лёгкое недоумение.

Волан-де-Морт снова затянул молчание, а затем склонил немного вбок голову, прошелестев:

— Я добился того, чтобы боялись произносить моё имя. Каждый чиновник, просиживающий своё место в кресле, каждый школьник, взявший впервые в руки учебник, каждый аврор, гоняющийся за моими Пожирателями, даже сам министр магии, — все боятся подумать о моём имени, не говоря уже — сказать. Мои слуги называют меня лордом, но ты не слуга…

Том ещё сильнее изогнул бровь, ожидая продолжения.

— Однако моё имя абсолютно никто не произносит, а значит, нужно не выбиваться из правил…

— Из правил? Установленных тобой? Послушай, — с раздражением отозвался он, сделав шаг к столу, — я не вхожу в стаю твоих псов…

— Я заметил.

— …и не собираюсь следовать правилам, установленными для них. Если ты забыл, то я напомню, что я — это ты, разве что с колоссальной разницей в возрасте…

— И, полагаю, взглядами? — перебил Волан-де-Морт, немного сблизившись с собеседником.

Том чуть поднял голову, продолжая разглядывать бледное лицо сверху вниз, через пару секунд отдалился и легко выдохнул на обычном языке:

— Что они сказали про меня?

— Что займутся твоими манерами.

Тот невесело засмеялся, и Волан-де-Морт подхватил смех, но оба тут же замолчали.

— Твои слуги слишком высокомерны и, очевидно, в силу своего возраста считают, что могут нападать на меня без причины, — холодно произнёс Том.

— Какое заклинание ты применил? — неожиданно спросил Волан-де-Морт.

Тот плотно сжал губы на несколько мгновений, затем безразлично ответил:

— Я применил несколько заклинаний, но это не меняет ситуацию. Я прекрасно понимаю, что им в новинку встретить молодого волшебника, который умеет уверенно держать палочку в руках и защищать себя, но если они каждого так принимают в свой кружок, то не представляю, как они не пересобачились ещё между собой. Скажи мне, неужели у моих приятелей такие глупые и настолько самовлюблённые дети? Где у них чувство такта? Где хитрость? Где осторожность? Или они выходцы из Гриффиндора?

Том заметил, что Волан-де-Морт стал раздражаться.

— Беллатриса Лестрейндж одна из лучших моих…

— Беллатриса Лестрейндж, кажется, жизнью обиженная дама, которую обучили только выскакивать, когда не нужно, и визжать на всех, кто произносит наше имя! Неужели ты не видишь, насколько они безумны?

— Безумие поддерживает их бесстрашие и бесстрастие. Пробуждает непоколебимость…

— Превращая в бессердечных убийц! Они настолько глупы и наивны, не понимая, что, чувствуя себя волками на охоте за кроликами, сами являются перед тобой теми же кроликами!

— Они меня уважают, — с ноткой самодовольства прошипел Волан-де-Морт.