Прежде чем он согрешит

Она закончила разговор, когда увидела шагающего по коридору Хинкли. Он передал ей чеки с кривой ухмылкой на лице, которая будто говорила: «Вот доказательство, что вы совершенно ошибаетесь».

Макензи изучила чеки и поняла, что они настоящие. Харрисон внимательно оглядывал их через плечо Макензи. Она понимала, что могла позвонить в мотель и узнать, может, Хинкли до него не доехал, а вернулся в город, чтобы совершить убийства. Теория казалась маловероятной и полной отчаяния.

«Это не он, – подумала она. – Ты это поняла ещё несколько минут назад, когда он говорил о Таттле. Оставь его в покое и двигайся дальше».

«Спасибо за вашу помощь, – возвращая чеки, сказала Макензи. – Можете возвращаться к чтениям».

«Спасибо. Агент,.. вы не находите это печальным?»

«Что именно?»

«Что люди, утверждающие, что горячо верят в Бога, считают того, кто с ними не согласен, настолько опасным, что указывают на него, как на убийцу. Так они чувствуют себя спокойнее. Так им проще закрыть глаза на собственные грехи».

«Как сучок и бревно, о которых говорил Уиттер», – подумала Макензи… не без тени иронии.

«Простите, если мои слова вас расстроили», – сказал Хинкли.

«И ничего тебе не жаль», – подумала Макензи.

«Агент Харрисон, – сказал Хинкли, – прошу вас, приглядывайте за агентом Уайт. У неё обтягивающий костюм, неподобающе короткая юбка, а мы живём в опасные времена».

«Со всем уважением, – сказал Харрисон, – но должен сказать, что агент Уайт не нуждается в защите».

Макензи ничего не сказала, просто улыбнулась. Она молча кивнула Хинкли на прощание и вышла в коридор. Харрисон последовал за ней. Она даже не взглянула на мужчин, собравшихся в гостиной для чтений. Она вышла в ночь и прибавила шагу, направляясь к машине. Она была очень рада, что Харрисон был с ней. Его компания помогла ей не потерять присутствие духа и не дать отчаянию взять над собой верх.

Пусть он и не совершал убийств, но Хинкли оставил после себя неприятный осадок в душе Макензи. Он был полон уверенности – непоколебимой веры в свою правоту и неправоту тех, кого убили. Если это было так, то прославление никак не могло быть для него мотивом для убийства.

«Возможно, я ошиблась, думая, что убийца их прославляет, – размышляла Макензи. – А если так, то в чём ещё я оказалась неправа?»

Это были тягостные мысли, которые почти заставили её сорваться с места на полной скорости, покидая дом Хинкли.

ГЛАВА 30

Сделав небольшой круг, от дома Хинкли Макензи поехала к Монументальной баптистской церкви и районной Церкви Божией. Первой остановкой стала баптистская церковь. Две церкви находились так близко друг от друга, что когда Макензи вышла из машины на тротуар, она увидела в ночи тёмную тень шпиля второй церкви через дорогу вниз по улице.

Ещё она заметила машину наблюдения, припаркованную перед баптистской церковью. Это была ничем не примечательная модель 2005 года выпуска, которая обычно стояла в подземном гараже Бюро. Макензи приветливо махнула рукой мужчине, сидящему в машине. Он ответил ей усталым механическим взмахом.

«Бедняге скучно до умопомрачения, – подумал Макензи. – Возможно, всё было бы по-другому, удели Бюро больше внимания этому объекту».

Ночь была тёмной – луна показалась лишь на четверть, – и Макензи достала карманный фонарь, чтобы осмотреть местность. Монументальная баптистская церковь была небольшой, не больше той церкви, в которой она встретилась с Бенджамином Холландом. Позади здания находилось небольшое кладбище – редкое явление для города, из-за которого церковь казалось немного жуткой. Закончив с осмотром, Макензи проехала вниз по улице до районной церкви Божией.

Эта церковь была размером не больше маленького магазина. Газон у парковки был идеально подстрижен. Сама парковка выделялась чёрным покрытием. Когда Макензи подошла к большому окну, то свет фонаря мало помог ей что-то разглядеть.

«Может, Эллингтон и МакГрат правы, – подумала она. – Если для слежки выделить больше одного-двух человек, то это станет тратой ресурсов. Другие церкви были красивыми и чарующими, даже крошечная пресвитерианская церковь Краеугольного Камня. Эти же… похожи на давно забытые статуи Богу, в которого люди почти не верят».