Президент и другие рассказы, миниатюры, стихотворения

Мой старенький „Вольво комби“ я оставил в некотором отдалении от виллы фрау Хайцман, так как там припарковались сплошные „Мерседесы“ и „БМВ“. Самая настоящая служанка в чепце принимала пальто у входящих, я же был без оного, и мою сумку, которую я обычно носил через плечо, я тоже не стал сдавать в гардероб, несмотря на предложение очень юного дворецкого. Затем меня приветствовала хозяйка дома и провела прямо к столу с закусками, шампанским, белым вином и апельсиновым соком. Она предоставила самим присутствующим решать, хотят ли они знакомиться друг с другом, так как, пояснила она, речь здесь идет о деле, в котором необходима конфиденциальность. Кто был хозяин дома, объявлено не было.

Я взял бокал с апельсиновым соком, стал грызть хлебную палочку и осмотрелся. В салоне царила странная атмосфера. Я заметил только две группы по трое, которые беседовали в своем кругу, остальные стояли или сидели отдельно и смотрели каждый в свой бокал. Одного из них я знал раньше, это был директор энергетической компании, с которым мне приходилось однажды иметь дело, когда я фотографировал плотины и электростанции для его годового отчета. Я попытался с ним встретиться взглядом, но тот старательно избегал смотреть в мою сторону. Я на всякий случай надел свой лучший темный костюм, в котором я как фотограф являлся на особые торжества, но здесь я явно оказался самым скверно одетым гостем. Женщин было немного, одна из них ошеломляющей красоты, еще две старых совы, я решил, что они сестры. Некоторые курили, чтобы хоть чем-то занять свои руки, поэтому и я безо всякого стеснения закурил сигарету.

Наконец хозяйка дома поприветствовала присутствующих, еще раз напомнила, что в общих интересах соблюдать абсолютную конфиденциальность, что само собой разумеется, затем передала бразды правления в руки своего адвоката. Последний сообщил сиятельному собранию, что имущество фонда остается заблокированным до тех пор, пока не закончится расследование в окружной прокуратуре. Но это не значит, что их партнерский банк в Венесуэле прекратит на это время свои выплаты. Важным для всех в данном случае является то, что деятельность фонда является благотворительной и, если фискальная служба задержит эти выплаты, то эти суммы все равно должны будут выплачены впоследствии по договоренности с банком как проценты от латиноамериканского страхового фонда.

Это же чудовищно, сказали обе совы, они как раз начали перестраивать свое поместье в Аликанте, где же они сейчас возьмут на это деньги.

Адвокат между тем продолжал, что все они, естественно, должны были знать, что с этими инвестициями связан определенный риск, и если он получит от присутствующих мандат на разрешение этого дела, речь далее пойдет, во-первых, о том, чтобы избежать обвинения в налоговом мошенничестве, а во-вторых о том, чтобы сделать банк ответственным за претензии в отношении уже оплаченного имущества. Первое осуществить проще, чем второе, поскольку вы все исходили из вящей уверенности, что вы поддерживаете фонд, который освобожден от налогов, второе же вряд ли возможно решить открытым судебным путем, но только за закрытыми дверями внутри самого банка, поскольку вы уже пожертвовали деньги официально и банк уже два месяца как дистанцировался от фонда Хирши со всеми известными плачевными последствиями, и естественно, было бы лучше, если бы Хирши в качестве ответственного все еще имел место быть. Тем не менее, все не так безнадежно, так как у банка поставлена на кон его репутация и для него остается весьма важным сохранение своей привлекательности для клиентов.

И вот тут самое главное. Когда адвокат объявил всем, кто сегодня здесь присутствует, что речь идет о вкладах самое меньшее на миллион, и дальше спросил, есть ли здесь кто-то, кто вносил меньшую сумму, тут я и подал голос, впрочем, не называя при этом мою скромную, якобы пожертвованную сумму, на что адвокат уверенно ответил, что такого быть не может, так как в список дарителей вносятся только те клиенты, чей взнос по определению начинается с миллиона. Я не стал возражать и сказал, что я бы хотел позже обсудить с ним этот вопрос с глазу на глаз.

Далее собрание протекало весьма хаотически, все заговорили наперебой, кто-то зашипел, кто-то стал возмущаться, кто-то жаловался, послышались упреки, директор энергетической компании сказал красотке, что он только из-за нее пришел сюда, этот упрек она тут же переадресовала хозяйке дома, которая в этом кругу очевидно играла самую важную роль, кажется, именно она убедила большинство здесь присутствующих сделать этот денежный вклад.