Президент не уходит в отставку

- Не перебивай ты меня! - вдруг рассердился Гарик. - Короче говоря, я один на машине езжу, а ты с лета и за руль не садился... Ну вот, мы с Ниной и решили, что лучше тебе вернуть деньги, которые ты дал на покупку... Гарик поспешно вытащил из кармана пачку денег и протянул Сороке. - Тут половина, - пояснил он. - Весной верну остальные.

- Дурак, спрячь деньги, - негромко, но внушительно произнес Сорока. Они тебе сейчас нужнее.

- Все равно когда-то отдавать, - пробормотал Гарик. Он действительно чувствовал себя дураком. - Нина говорит...

- Ну, раз Нина говорит, тогда давай, - улыбнулся Сорока, принимая деньги. - Это хорошо, что ты жену слушаешься...

- Ну чего ты издеваешься? - укоризненно взглянул на него Гарик. - Нина тебя так хорошо не знает, как я... Ты ведь такой, можешь и оскорбиться...

- За что?

- Ну мало ли, - замялся Гарик. - Я ведь считаю, что эта машина наша общая...

- А Нина думает по-другому, - сказал Сорока. - И правильно думает. Это машина ваша, и нечего, дорогой мой, терзаться... Все правильно.

- Когда тебе понадобится телега, только скажи, - повеселел Гарик.

- Скажу-скажу... - рассмеялся Сорока, подумав, что вряд ли ему когда-нибудь потребуется "Запорожец". Он тогда еще и не подозревал, как эта маленькая юркая машинка очень скоро крепко выручит его...

- Так придешь в субботу? - недоверчиво посмотрел на него Гарик.

- На жареную утку-то с картошкой? - улыбнулся Сорока. - Обязательно приду! Твоя Нина отличная хозяйка.

- Ты еще не знаешь, какие она пельмени делает... - расплылся в улыбке Гарик. - Обалдеть можно!

- Я уже обалдел, - пошутил Сорока, но Гарик не понял шутки. Он уставился на друга.

- Тебе не понравилось у нас?

- С чего ты взял? - Сорока крепко стиснул его ладонь, повернулся, чтобы уйти, но Гарик задержал.

- Послушай, у меня такое ощущение, будто я поглупел после женитьбы... - начал он.

- Не поглупел, а опупел, как говорили у нас в детдоме... - рассмеялся Сорока.

- Честно говоря, иногда себя чувствую дураком... Вроде бы все так и вместе с тем не так...

- Ты еще не почувствовал себя по-настоящему женатым человеком, стараясь его не обидеть, сказал Сорока. - Ничего, скоро почувствуешь...

- Чужой я там, - сказал Гарик, не отпуская его руки. Сорока уже несколько раз пытался вытащить ладонь, но тот не давал. - Да и они для меня чужие... Нина говорит: "Называй их папа и мама..." Я этих слов-то никогда не произносил...

- Ну и не произноси!

- Им не понять, что мы с тобой не умеем произносить эти слова... Папа... мама... А если я их забыл? С тех самых пор, как у меня не стало папы и... мамы?

- Вот еще проблема! - стал сердиться Сорока. - Поступай так, как находишь нужным. И слушай себя, а не Нину.

- Я очень люблю ее, и родители хорошие люди, но что-то меня, понимаешь, мучает.

- Не понимаю, - сказал Сорока, на этот раз покривив душой. Он наконец понял, что происходит с его другом, но объяснить ему этого сейчас не смог бы. Да этого и не надо было делать: Гарик не дурак и сам во всем разберется. Они детдомовцы и, казалось бы, в такие простые слова, как "папа" и "мама", вкладывают свой особый, глубокий смысл...

- Может, зря я переехал к ним? - делился своими сомнениями Гарик. Надо было начинать новую жизнь самостоятельно.

- Это верно, - скупо обронил Сорока.

- Так ведь еще не поздно! - обрадовался Гарик. - Снимем с Ниной комнату - и...

В этот момент раздался длительный визгливый сигнал.

- Иди, - улыбнулся Сорока, - она тебя ждет.

- А с другой стороны, какого черта платить бешеные деньги за комнату, когда нам ее родители предоставили бесплатную, со всеми удобствами? растерянно смотрел на него Гарик.

- Ты постой, добрый молодец, на перепутье: налево пойдешь - направо пойдешь... А я побежал! Работа стоит!

- Так куда мне идти-то: налево или направо? - крикнул ему вслед Гарик, на лице его не было даже улыбки.

- А ты подумай! - уже в дверях цеха обернулся Сорока. - Есть ведь и еще одна дорога - это прямо!

- Прямо... - пробормотал Гарик. - А прямых дорог, друг Сорока, не бывает!.. - Засунув руки в карманы куртки, он, хмуря брови, зашагал к машине, которая снова испустили продолжительный вопль.

- Ну, что ты такой грустный? - улыбнулась Нина. - Твой гордый друг, конечно, деньги не взял.

- Взял, - ответил Гарик, усаживаясь за руль.

- Что он хоть сказал-то?

- Говорит, что после женитьбы я поглупел... Вернее - опупел.

- Опупел? - удивилась Нина. - Что он имел в виду?

- Именно то, что сказал. Сорока никогда не темнит.

- Холостые друзья всегда плохо влияют на женатых, - заметила Нина.

Нина откинулась на спинку сиденья и задумалась. Гарик старательно объехал большую лужу, разлившуюся посередине дороги, и выехал на прямую. У трамвайных путей им пришлось остановиться и пропустить трамвай.

- Сорока, Сорока... - сказала Нина. - А своя голова у тебя есть на плечах?

- Он мой единственный и настоящий друг! - разозлился Гарик и резко затормозил перед выездом на Приморское шоссе.

- А я? - совсем тихо произнесла Нина.

- Ты? - бросил он косой взгляд на нее. - Ты - жена.

- Я обижусь, Гарик, - сказала Нина. - Плохи наши с тобой дела, если я не друг тебе.