Президент пропал

– Очевидных нет, – говорит Сэм. – Делом занимается КЭРКПСУ.

То есть команда экстренного реагирования на кибер-атаки, которым подвергаются промышленные системы управления.

– Сэр, в две тысячи одиннадцатом и две тысячи двенадцатом китайцы пытались внедриться в наши газотранспортные системы. Может, сейчас им удалось? Если они раздобыли реквизиты пользователя системы, то в самой системе могут творить что угодно.

Значит, китайцы? Не исключено.

– Думаю, вопрос номер один – это допускаем ли мы…

Смотрю на Стаса – тот глядит в окно.

Кэролайн подхватывает:

– …Не «Темные века» ли это? – Поняла, что в присутствии Стаса я не хочу болтать лишнего. Как всегда, она читает мои мысли и заканчивает их за меня.

Я задал вопрос, потому что хочу знать. А еще потому, что хочу услышать ответ министра внутренней безопасности. Сэм – из круга посвященных. Про вирус информацию слила не Кэролайн, не Лиз Гринфилд. То есть двоих из восьми подозреваемых я уже исключил.

Сэм Гэбер – из оставшихся шести.

Шумно выдохнув, он недоверчиво качает головой.

– Господин президент, миссис Брок небезосновательно полагает, что сегодня – тот самый день.

– Правильно.

– Она не называет источник таких сведений.

– Правильно, – повторяю.

Подождав немного, Сэм сознает, что большего ему не скажут. Склоняет голову набок – и все, больше никак не реагирует.

– Что ж, ладно, сэр, если дело обстоит так, то признаю: выбор времени подозрителен. И все же не могу не заметить, что выглядит все иначе. «Темные века» – это вредоносная программа, вирус, который мы обнаружили.

Строго говоря, не мы его обнаружили. Нам его продемонстрировали – Стас с Ниной. Правда, Сэм этого не знает. Он даже про Стаса не знает.

Или знает?

– Диверсия на заводе больше похожа на хакерскую атаку вроде адресного фишинга, – продолжает Сэм. – Надо только получить доступ к реквизитам сотрудника фирмы: прислать зараженный имейл, чтобы человек открыл вложение или прошел по ссылке. Далее на его компьютере устанавливается вредоносный код, открывающий хакеру доступ к имени и паролю пользователя, и прочей секретной информации. Стоит извлечь их, и можно совершить что угодно – вроде сегодняшней диверсии.

– Откуда нам знать, что «Темные века» действует иначе? – нажимает Кэролайн. – Мы не можем утверждать, что этот вирус не заразил наши системы тем же путем. Мы вообще не знаем, как он проник в них.

– Тут вы правы. Мы все еще ничего не выяснили. С момента диверсии прошло всего два часа, мы работаем. Постараемся найти ответ как можно скорее.

Сегодня «как можно скорее» приобрело новое значение.

– Господин президент, – продолжает Сэм, – мы связались со всеми газовыми компаниями – насчет систем безопасности газопровода. Команда экстренного реагирования работает с ними по протоколам устранения последствий ЧП. Надеемся, что сумеем предотвратить подобное в будущем.

– Господин президент. – Алекс касается моей руки. Наш внедорожник доехал до вертолетной площадки на востоке Вирджинии. На ней, подсвеченный огнями, стоит величественный бело-зеленый вертолет ВВС.

– Сэм, пока возвращайся к работе, – говорю. – Постоянно держи в курсе Кэролайн и Лиз. Но только их. Понял?

– Да, сэр. Отключаюсь.

Окошко с Сэмом закрывается, и окошки Кэролайн и Лиз становятся крупнее, занимая опустевшую часть экрана.

Оборачиваюсь к Алексу:

– Сажай Стаса на борт. Я сейчас.

Когда Алекс наконец выводит Козленко наружу, я обращаюсь к Кэролайн и Лиз:

– На кой им взрывать авиазавод подрядчика Минобороны?

Глава 48

– Понятия не имею, – отвечает Стас на тот же вопрос.

Мы сидим друг напротив друга в мягких кожаных креслах кремового цвета, на борту военного вертолета, который тихо набирает высоту.

– Мне об этих действиях ничего не известно, – говорит Стас. – Я в них не участвую.

– Взлом газотранспортной системы, систем подрядчика Минобороны… Ты такими вещами не занимался?

– Если говорить в общем, то да, мы таким баловались, господин президент… Значит, адресный фишинг? Изначально метод довели до ума китайцы. Они же вроде пытались взломать вашу газотранспортную систему?

То же говорил и Сэм Гэбер.

– О том, что пытались сделать китайцы, каждая собака знает, – говорит Стас. – Мы ничем таким не занимались. Точнее, я ничем таким не занимался.

– Сулиман Чиндорук без тебя сумел бы взломать нашу газотранспортную систему?

– Еще как. У него целая команда умельцев. Может, я и был самым умным из них, но речь-то об элементарных вещах. Прикрепить к письму вложение с вирусом, отправить адресату и надеяться, что тот его откроет.

Ох уж этот кибертерроризм, просто «дикий, дикий запад»… Новый пугающий фронтир. Теперь любой, сидя в пижаме на диване, может подорвать безопасность целой страны.

– Ты ведь не знал, что будет в Лос-Анджелесе?

– Нет.

Откидываюсь на спинку кресла.

– Значит, не в курсе, как дело было?

– Нет, – говорит Стас. – Я не понимаю, какой прок взрывать завод, строящий для вас самолеты.

Нельзя не согласиться. Какой смысл уничтожать промышленное предприятие?

Что-то тут не так.