Президент пропал

– Я хотел дать людям новый стимул, сплотить их. Хотел, чтобы все поверили, что мы заодно. Хотя бы попытались. Думал, у меня получится, правда думал.

– Еще не все потеряно, – произносит она.

– Будет чудо, если мы переживем эту атаку. И не дадим людям поубивать друг друга за кусок хлеба или галлон бензина.

Страна выживет, в этом нет никакого сомнения. Однако ущерб будет огромен, а страдания – велики.

– Что я упускаю, Нойя? – спрашиваю. – Что еще я не сделал?

Она продолжительно выдыхает:

– Если понадобится, для поддержания порядка придется задействовать регулярную армию и служащих запаса. К этому ты подготовился?

– Да.

– Руководители оставшихся ветвей власти в безопасности?

– Да.

– Экстренные меры по стабилизации рынков?

– В разработке. Я не об этом, Нойя. Что я не сделал, чтобы предотвратить этот кошмар?

– Ты про то, как остановить врага, который уже на пороге? – Она поворачивается ко мне: – Знаешь, многие лидеры дорого бы дали за ответ на подобный вопрос.

– Считай, что я – один из них.

– Что ты делал, когда иракцы сбили твой самолет?

Вертолет вообще-то. Мы искали пилота истребителя F-16, который упал недалеко от Басры. От момента, когда ракета с земли разнесла нам хвостовую часть, и до того, как «Блэк Хоук» ушел в неуправляемое пике, прошло от силы пять-десять секунд.

Я пожимаю плечами:

– Молился за себя и товарищей. И клялся, что ничего не расскажу.

Моя обычная отговорка. Правду знают только Рейчел и Дэнни. Каким-то образом я выпал из падающего вертолета. Помню только вращение, тошноту, дым и удушающую гарь от авиационного топлива. Затем – песок. Он, конечно, смягчил падение, однако в себя я пришел все равно не скоро.

Песок везде – в глазах, во рту. Двигаться не могу, ничего не вижу, зато слышу. О чем-то воодушевленно перекрикиваются по-своему солдаты Республиканской гвардии. Голоса их звучат все ближе.

Автомата нигде не видно. Пытаюсь пошевелить правой рукой, перекатиться – не выходит. Хочу найти пистолет, но он где-то подо мной.

Я обездвижен. Сломана ключица, вывихнуто плечо, рука безвольно болтается, как у марионетки.

Единственное, что мне оставалось делать в таком положении, – лежать не шелохнувшись и надеяться, что иракцы сочтут меня…

Погодите-ка.

Я хватаю Нойю за руку, она испуганно вздрагивает.

Не говоря ни слова, я кидаюсь к лестнице в подвал, оттуда – в технический штаб. Увидев мое лицо, Кейси вскакивает с кресла.

– Что такое?

– Убить вирус мы не можем, восстановить ущерб – тоже, так?

– Так…

– А если нам его обмануть?

– Обмануть?..

– Вы говорили, что удаленные файлы становятся неактивными.

– Да.

– А еще вы говорили, что вирус стирает только активные файлы.

– Верно. И что?..

Я хватаю Кейси за плечи:

– Давайте прикинемся мертвыми!

Глава 91

– Прикинемся мертвыми, – повторяет за мной Кейси. – Уничтожим данные раньше вируса?

– Ну… Я исхожу только из того, что вы мне объяснили. Когда файлы удаляют, они сначала помечаются как удаленные. То есть они не пропадают, просто становятся недоступны.

Она кивает.

– А вирус, как вы говорите, уничтожает только активные файлы, так? – продолжаю я. – Следовательно, недоступные файлы, помеченные как удаленные, он не тронет.

Стоящий возле интерактивной доски Стас поднимает палец.

– То есть вы предлагаете удалить с компьютера все активные файлы.

– Да. Тогда вирус очнется, посмотрит вокруг и ничего не увидит. Представьте, допустим, киллера, которому поручили войти в комнату и всех там перестрелять. Вот он входит, а все уже мертвы – или так ему кажется. Тогда он стрелять не будет – просто развернется и уйдет, потому что работу выполнили за него.

– Итак, мы помечаем все активные файлы как удаленные, – говорит Кейси. – Вирус срабатывает, однако ничего не происходит, потому что уничтожать ему нечего.

Она оглядывается на Девина.

– Ну и дальше что? – спрашивает тот без особого энтузиазма. – Потом-то придется файлы восстановить. Наша цель – спасти данные, хорошо. Но когда мы их восстановим, то они вновь станут активными – и тогда вирус все равно их уничтожит. Мы просто отсрочим неизбежное.

Я смотрю поочередно на всех присутствующих. Нельзя так просто отмахиваться от этой идеи. Да, по сравнению со всеми здесь я неуч, однако в том-то и преимущество: они так заняты деревьями, что не видят леса.

– Точно? – спрашиваю я. – Или все-таки, сделав дело, вирус опять впадет в спячку или вовсе самоуничтожится? Я уже задавал такой вопрос; вы привели пример с клетками рака после гибели хозяина. А если воспользоваться моим сравнением? Киллер входит в комнату, а все мертвы. Что он сделает: посчитает задание выполненным и уйдет – или останется ждать на случай, если кто-нибудь оживет?

До Кейси наконец доходит.

– А ведь правда, Девин. Мы же не знаем, что будет. Во время моделирования мы следили за тем, как вирус уничтожает основные файлы, после чего компьютер перестает работать. Ни разу он у нас не пережил атаку, так что мы не знаем, что потом происходит с вирусом.

– А с чего бы ему самоуничтожаться? – возражает Девин. – Вряд ли Нина написала программу, которая возьмет и остановится. Или как?