Президентский марафон

Как государственный деятель, Лужков тоже понимал, что он делает, практически разрушая вертикаль государственного управления, сталкивая президента и губернаторов, ломая баланс властных полномочий.

Как политик, Лужков понимал, что защита Скуратова вряд ли украсит его в глазах нормальных людей.

И все-таки - решился.

Я не находил никакого другого объяснения или оправдания поведению Юрия Михайловича в Совете Федерации, кроме одного - для меня было очевидно его желание во что бы то ни стало спровоцировать кризис и выступить во главе части губернаторов в качестве нового центра власти. Центра нелегитимного, неконституционного, грубо ломающего рамки политического процесса.

Но этого я сделать не позволю. Ни Лужкову, ни кому-либо другому. Никому еще не удавалось загнать меня в угол. Не удастся и на этот раз тандему генпрокурора и мэра, несмотря на то что история эта, конечно, обескураживает, сбивает с толку - и своим душком, и грязной

прилипчивостью.

Кстати, я потом размышлял, почему итоги первого голосования 17 марта оказались столь единодушными? Ведь за отставку Скуратова проголосовало всего шесть сенаторов.

Неужели только политический расчет? Нет, наверняка было и что-то еще...

В то, что сенаторы сразу поверили в версию о нашем русском "комиссаре Каттани" в лице несчастного Юрия Ильича, не верю.

Были и более примитивные причины.

Наверное, некоторые в тот момент думали и о себе, вспоминали свои сауны и "домики отдыха", оставшиеся еще с советских времен. Не все, конечно. Но многие.

К сожалению, человек слаб. Моральная чистота, простая порядочность политика, чиновника, руководителя - в нашей стране пока еще только идеал.

Жизнь по-прежнему далека от идеала. Традиционное русское неверие в то, что можно жить по правилам, по писаным и неписаным законам, угрюмо проступает во всей скуратовской истории.

27 марта следователи Генпрокуратуры обыскали Кремль и произвели "выемку документов" из 14-го корпуса. Этот факт, честно признаюсь, меня обрадовал. Я был уверен, что скуратовский шантаж, возбужденное им в глубочайшей тайне дело "Мабетекс" - всего лишь мелкая уловка, хорошая мина при плохой игре. Я понял, что иду абсолютно правильным путем. Пусть следователи и прокуроры продолжают свое дело в рамках закона. Точно такие же задачи и перед президентом - отстаивать государственные интересы, несмотря ни на что. Я должен отстранить нечистоплотного прокурора, и я это сделаю.

2 апреля заместитель прокурора Москвы возбудил уголовное дело по факту злоупотребления служебным положением со стороны генпрокурора.

Сразу после этого я подписал указ об отстранении Скуратова от должности в связи с проведением расследования. Указ был подготовлен в строгом соответствии с Законом о прокуратуре и с Конституцией России.

Это уголовное дело пока не закончено. (В дальнейшем проверка следствия показала, что только документально зафиксированных встреч Юрия Ильича с девицами легкого поведения было не меньше семи, и каждый раз - за счет "друзей", которые, в свою очередь, проходили по другим уголовным делам.) Но я надеюсь, что и в этом деле когда-нибудь расставят все точки над i.

Однако тогда, в апреле, мое жесткое отношение к Скуратову далеко не всеми было воспринято с пониманием. И особенно - в Совете Федерации.

Губернаторы всегда были в России крупной политической силой. Даже в советское время первые секретари обкомов (знаю это по себе) - люди, казалось бы, назначаемые, а не выборные, в решающие моменты истории становились тем самым "красноречиво молчащим" большинством, с помощью которого руль удавалось вывернуть то резко вправо, то резко влево. Снятие Хрущева происходило на фоне партийного заговора, когда группа Брежнева сумела тайно договориться с большинством первых секретарей обкомов. И назначение Горбачева сопровождалось чем-то похожим - ни одно такое решение не принимается без согласия "первых". Правда, в случае с назначением Горбачева обходились вполне откровенными встречами в фойе Дворца съездов, в специально отведенных комнатах, в гостинице. Без излишней конспирации.

Кстати, в новой Конституции, которую называют "ельцинской" - хотя принимали участие в ее создании эксперты, юристы, политики, - роль региональных лидеров прописана четко. И впервые, пожалуй, чуть ли не за всю новую и новейшую историю роль эта стала открытой. Больше не нужно встречаться в фойе, больше не нужно устраивать тайные вечери за спинами вождей.

Совет Федерации утверждает каждый закон и каждое крупное решение в государстве обсуждает гласно.

На такой шаг мы пошли вполне сознательно, прописав в Конституции роль Совета Федерации как защиту от шатаний и разброда в государстве, от политических кризисов. Дума - та донельзя политизирована, особенно в эпоху посткоммунизма, эпоху резких перемен. Совет Федерации - максимально выдержан, политически взвешен. Ведь каждый губернатор несет на своих плечах груз огромной ответственности за свой регион.

Столкновение президента и губернаторов для страны крайне опасно.