Президенты RU

Перед нами типичный русский холоп (хоть и немец). Будет смотреть, как подыхает лошадь, и пальцем не шевельнет: она же не его – барская, соседская, чужая, зачем ей жить?

Яша, лакей («Вишневый сад»), когда никто не слышит, говорит старому Фирсу: «Скорей бы ты подох». И тут же просит барыню: «Возьмите меня с собой в Париж! Здесь жить невозможно, одно невежество».

С высокомерным презрением он говорит «они», «русские»… Он не говорит «русише швайн», потому что это неприлично. Но он так думает. Это очевидно.

Он не может думать иначе. Потому что либо «русише швайн», либо «Кох – швайн».

Человек хочет считать себя хорошим и честным. Голубой воришка Альхен воровал и стыдился, чувствовал, что поступает нехорошо, обирая старух в богадельне. Он не идейный.

Будь Альхен таким же идейным, как Альфред Кох, считай он, что старухи – швайн, что они мусор, что должны подохнуть, тогда чего стыдиться?

Если любишь или хоть уважаешь, обворовать совестно. Но если презираешь, если не считаешь за людей – тогда, как говорится, сам бог велел.

Человек с таким образом мыслей не может не воровать. Особенно если обеспечена безнаказанность, если проделки оформляются в виде постановлений правительства.

За мысли нельзя наказывать. Почему же у людей, которым я показывал интервью Коха, возникало желание его наказать? Должно быть, потому, что понимаешь, как он действовал, если он так думает.

Но скоро возмущение проходит, и начинаешь Коха жалеть. Он, конечно, проживет жизнь сытую, проживет хихикая. Но человеком он вряд ли станет. Разве что чудом.

Последний вопрос интервьюера «Какова ваша ниша?» звучит жутко. О нишах и ареалах обычно говорят в связи с животными. Потому что среда обитания и родина – понятия не тождественные. Коха спрашивают как животное. Но это вызвано тем, что сам он наговорил. И Кох не задет термином, спокойно отвечает: нету ниши. Не Дом, не Дело – ниша. Крыша, квота, льгота и маржа.

Впрочем, все сказанное Кохом вызывало бы гораздо меньше эмоций, если бы читатель считал его не бывшим вице-премьером России, а тем, кто он есть: обвиняемым по уголовному делу о квартирных махинациях.

Год назад были опубликованы (не мною) телефонные разговоры Коха с бизнесменами и чиновниками. Разговор с бывшим первым замом руководителя Администрации Президента России, председателем совета директоров РАО «Газпром» и своим соавтором по невышедшей книге о приватизации Александром Казаковым Кох начинает так: «Сань, я педераст». Если Кох имел в виду не свою сексуальную ориентацию, а состояние души, то с этой самооценкой спорить совершенно невозможно.

P.S. Но – вернулся! И ниша нашлась. Союз Правых Сил (Немцов, Чубайс, Хакамада, Кириенко) сделал его директором по идеологии на выборах в Думу-1999. Слоган у них был отличный: «Путина – в президенты! СПС – в Думу!»

1999

Мертвая голова 5 октября 1999, «МК»

Отдать приказ – страшней войны

Взорвались наши дома. Из-под плит достают чьи-то тела, чьи-то руки, чью-то ножку, очень маленькую. Первое чувство: какой ужас! Потом: какое несчастье!..

А потом чувства начинают уступать место мыслям. Сперва: кто виноват? А потом: кому выгодно? А еще потом: что делать?..

До главного вопроса современности – «сколько это будет стоить?» – почти никто не доходит. Кроме тех, вероятно, кто все это устроил и, конечно, заранее это все подсчитал.

В декабре-94, в день ввода войск в Чечню, тогдашний министр финансов сказал: «Если управимся за неделю – бюджет выдержит».

Тогда это многих ошеломило. Казалось, неделя – огромный срок. Осторожный финансист отвел на сухопутную операцию в восемьдесят четыре раза больше, чем министр обороны, который обещал «за два часа». Продолжалась война два года. Некоторые пенсионеры и тому подобные бюджетники до сих пор не могут понять, куда пропали их деньги.

Осторожный Путин (в отличие от Грачева, его еще никто по телевизору не видел выпившим) тоже обещал «управиться к концу недели». И добавил: «Это вам не 94-й год»[143]. Добавка означала, что власти чему-то с тех пор научились. Тем не менее воюем уже третий месяц.

В нищем бюджете 1999 года эта война не предусмотрена. И МВФ ее вряд ли оплатит.

Самое популярное решение: ковровые бомбардировки. И журналисты по ТВ, и генералы в один голос: даешь ковровые!

Но ведь это бессмыслица. Ни в Милошевича, ни в Саддама Хусейна, ни в Басаева ковровые (они же паркетные) «бомбардировщики» никогда не попадают. (Дудаев, если помните, погиб очень индивидуально.)

Бомбардировки бессмысленны, но это с обывательской точки зрения. С точки зрения военных – по обе линии фронта – это огромный приток денег и оружия. Война требует расходов. А самое главное – война все спишет.