Презренная госпожа. Леди-попаданка в деле (СИ)

Казалось, что я разоблачила жуткий и отвратительный план двух братьев, которые просто использовали меня. Один вошел в доверие и тайно скрылся, инсценировав свою смерть. Второй захватил мое поместье и начал склонять меня к замужеству. И все только для одной цели: чтобы прибрать к рукам эти земли.

— Вы использовали меня, — прошептала упавшим голосом. — Вы просто подонок!

Мне казалось, что картина произошедшего ярко вспыхнула перед глазами. Недоверие к Ворону, которое я пыталась подавить, возродилось с новой силой. Боль стала такой сильной, что мне снесло крышу. Обычно я не была столь непоследовательной и поспешной в выводах. Обычно позволяла себе долго обдумывать происходящее, но не сейчас. Говорят, любовь делает человека глупым. Это истинная правда. Я реально сошла с ума. Не вынеся этого шквала огорчений, подняла меч.

— Защищайтесь, преподобный! Я не могу вам этого простить!

Ксандер попятился, ошеломленный моей яростью.

— Евангелина, прошу тебя, не нужно!

Но я не могла остановиться. Конечно, убивать я его не собиралась, но мне хотелось помучить его. Хотелось отомстить хотя бы страхом смерти. Бросилась на него с криком, высоко занеся меч.

Преподобный ловко отскочил в сторону и быстро схватил со стола увесистый канделябр. Профессионально отразил им мой выпад, отчего металлический звон разлетелся по комнате и во все стороны посыпались искры.

— Давай поговорим! — взмолился он, пытаясь отразить очередной удар.

— Я не верю вам! Вы все — лжецы! Ненавижу вас!

С каждым моим выпадом боль только усиливалась. Казалось, что гнев придавал мне нечеловеческую силу, а обида лишала разума. Я наступала на преподобного с яростью обманутой жены. Хотела прижать его к стене, поднести меч к его горлу и вылить на него всю свою ненависть. Ксандер едва успевал отскакивать, отражая удары канделябром, но наконец я загнала его в угол. Он выронил канделябр, и лезвие меча уперлось в его шею. Я вплотную приблизилась к преподобному, чувствуя жар его дыхания на своей коже. Смотрела в эти бесстыжие серые глаза, о которых плакала ночами, и не могла сдержать яростной дрожи.

— А вы подлец! — прошептала одними губами. — Я никогда не забуду вашей подлости. Убирайтесь отсюда из моего поместья и вы, и ваш брат. Иначе я за себя не ручаюсь.

— Евангелина… — его голос был полон горечи. — Я не обманывал тебя…

Я рассмеялась ему в лицо, но этот смех был больше похож на истерику.

— Хватит лгать, всё очевидно. Вы всё подстроили. Решили со своим братцем прибрать поместье Генри к рукам. Конечно, вам же тоже нужно золото, а я была для вас всего лишь очень удобным инструментом для этого. Сами вы на мне жениться не могли, потому что у вас обет безбрачия, поэтому подослали братца. Воспользовались вашим сходством, втёрлись ко мне в доверие. И теперь… теперь… — я начала задыхаться и не могла ничего больше говорить.

Лицо Ксандера стало мрачным и несчастным.

— Я должен сказать тебе кое-что…

— Не хочу слышать!!! — закричала я. — Все ваши оправдания и яйца выеденного не стоят!

— Евангелина, пожалуйста…

Я сильнее прижала острие к его горлу так, что на коже выступили капли крови.

— Хватит, я достаточно наслушалась. Уходите немедленно!!!

И вдруг совершенно неожиданным ловким движением преподобный перехватил мою руку с мечом и выбил его. Оружие со звоном упало на пол. Это вышло настолько ловко и быстро, что я растерялась. Не думала, что священник может обладать такими навыками.

Несколько мгновений пялилась ему в лицо, как вдруг… Ксандер схватил меня за талию и притянул к себе. Ещё миг, и его губы обрушились на мои с дерзким и жадным поцелуем, от которого у меня тут же задрожало всё тело.

Я была настолько шокирована, что не могла двигаться, а его поцелуй становился всё более откровенным и жарким.

И я не устояла. Знала и понимала, что так поступать недопустимо, но не смогла отказаться от этих греховных мгновений. Где-то в разуме вспыхнула мысль о том, что это безумие, ведь священники не вступают в отношения с женщинами. Однако тут же появилась другая, говорящая, что для преподобного Ксандера на самом деле нет ничего святого. Кажется, он не придерживается никаких принципов…

Да, руки сами потянулись к его шее, и я буду ненавидеть их за это. Губы сами раскрылись навстречу его губам, и я тысячу раз пожалею об этом. Но я ответила на этот дерзкий поцелуй с позорной жаждой, напрочь забыв о том, что собиралась изгнать священника немедленно.

Изгоню. Обязательно изгоню.

Но пока длится поцелуй, даже месть и обида подождут…

Глава 42. Признание…

Наконец преподобный отстранился и трепетно заглянул мне в глаза. Его лицо, подсвечиваемое лучами солнца из окна, казалось сияющим, а слегка припухшие от страстных поцелуев губы налились слишком ярким цветом. Я громко сглотнула, начиная понимать, в какое дикое искушение впала, как вдруг Ксандер прикоснулся к мочке своего уха, и через мгновение его облик начал изменяться. Вот уже золото волос начало покрываться чернотой, кожа из белой и прозрачной становиться смуглой и грубоватой. Серые глаза загорелись откровенной зеленью.

Я отшатнулась, в шоке открыв рот.