Презумпция невиновности

Несмотря на всеобщий аврал, царящий в редакции, в курилке витала обстановка спокойствия и неги. На потертых креслах из кожзаменителя, разместившихся вдоль стен, сидели сотрудники редакции и вели неторопливую беседу. Время от времени они протягивали руку с сигаретой к низкому журнальному столику и стряхивали столбики пепла в изящную вазу, до половины заполненную окурками. Здесь было даже по-своему уютно, если бы не сигаретный дым, пластами лежащий как на окружающих предметах, так и на самих курильщиках. Стоило мне появиться в дверях, как некий господин тут же поднялся с кресла и галантно предложил присесть. Делать было нечего, и я, набрав полную грудь воздуха, шагнула в газовую камеру. Для таких случаев у меня имеется пачка «Мальборо», которую я и достала из сумки вместе с зажигалкой «Зиппо». Клацнув крышкой, прикурила сигарету и подумала, что надо бы включить в счет клиенту компенсацию вреда здоровью.

– Вы у нас работаете? – игриво спросил галантный кавалер. – Что-то я раньше вас не видел.

– Я внештатный корреспондент, привезла материал, – откликнулась я, и остальные обитатели курилки посмотрели на меня с заметным пренебрежением. Еще бы, они-то были в штате!

Перестав обращать на меня внимание, работники редакции вернулись к прерванному разговору.

– Договорился об эксклюзиве, подъехал к назначенному времени, а Киркоров сделал вид, что знать не знает, кто я и откуда. Даже на порог не пустил, свинья такая.

– А я вчера брала интервью у директора иллюзариума Эжена Стамболиди, – подала я голос, и все повернулись в мою сторону. Пробный мяч, который я запустила в так называемых коллег, закатился сразу в ворота.

– Там вроде бы снова что-то случилось? – насторожился седой красавец в бархатном пиджаке.

– Что-то такое по телику передавали, – подхватила коротко стриженная блондинка с огромной грудью, не спускавшая с меня изучающего взгляда.

– Генка Ремизов в прошлом году в этом иллюзариуме так попал, что мама не горюй! – захохотал пузатый живчик с глазами-маслинами, сверкающими на щекастом лице. – Ген, расскажи!

Это было как раз то, за чем я пришла в редакцию. Внимательно вглядываясь в лица курильщиков, я гадала, кто же из них автор статьи. Больше всего, на мой взгляд, на Ремизова походил юный парнишка в красной тенниске, но я ошиблась. Им оказался как раз таки седой красавец в бархатном пиджаке. Семь пар глаз тут же впились в его породистое лицо, и журналист, откинув со лба непослушные волосы, с деланым смущением произнес:

– Я уже сто раз рассказывал.

– Ну ладно тебе, Ген, не томи, – послышалось с разных сторон.

– Хорошо, раз вы просите…

Слушатели в предвкушении закурили по новой сигарете и изобразили на лицах крайнюю заинтересованность, и рассказчик неторопливо начал:

– В иллюзариум я приехал по письму какого-то научного сотрудника с прибабахом, смотрителя музея на территории усадьбы. То, что мужик не в себе, я понял с первой же минуты нашей с ним беседы. Смотритель городил чушь про то, что надо поднять на уши общественность и вернуть здание музею, иначе всем будет плохо. Понимая, что пора откланиваться, я попросил дать мне возможность поговорить с кем-нибудь из артистов труппы, чтобы услышать противоположную точку зрения, и безумный музейщик отвел меня в подвал, где обитают звери, и познакомил с дрессировщицей обезьян. Ее звали Варвара, и она была чертовски хороша. Дрессировщица оказалась девушкой сообразительной, догадалась, что с прессой надо дружить, и в считаные секунды организовала в зверинце фуршет – поставила на стол водку, а вот закуски у нее не оказалось. «Послушайте, Гена, – сказала мне она. – Я быстренько сбегаю в магазин, а вы тут располагайтесь, но ни в коем случае не подходите близко к клеткам с обезьянами. Это только с виду они безобидные милашки, на самом же деле гиббоны легко перекусывают человеческий палец. Особенно агрессивен Тайсон – вон тот, большой черный зверь. Держитесь от него подальше». Как только Варвара ушла, я взял стул и отправился к клеткам. Плохой бы я был журналист, если бы верил всему на слово. Я решил испытать, смогут питомцы Варвары перекусить ножку стула, или это пустой треп. Обезьяны спокойно сидели в клетке и невозмутимо смотрели, как я подхожу к ним со стулом, но стоило только приблизиться на расстояние вытянутой руки, как этот самый Тайсон подскочил ко мне, просунул лапы сквозь прутья и мертвой хваткой вцепился в лацканы пиджака. От неожиданности я выронил стул, и остальные обезьяны тут же устремились Тайсону на помощь. В считаные секунды они расстегнули ремень и спустили с меня штаны, ухитрившись вывернуть карманы брюк и прибрать к рукам бумажник и паспорт.

– И ты не пытался вырываться? – пискнула рыжая девочка, в тонких розовых пальчиках которой подрагивала дамская сигаретка.

– Милая моя Наденька, не забывай, что у меня были спущены штаны, и пока Тайсон потрошил мои карманы, одна из обезьян держала меня за причинное место, так что я не мог не то что вырваться, но даже пошевелиться.

Все покатились со смеху.

– И чем все закончилось? – хрюкая от смеха, проговорил щекастый живчик.