Презумпция невиновности

– А знаешь что, подруга? Я, пожалуй, не буду ввязываться в эту авантюру. У меня своих дел хватает. А ты можешь копать дальше, ведь ты у нас насквозь видишь, кто жулик, а кто убийца.

– Борь, ты что, из-за Мити обиделся? – догадалась я.

– Вот еще, – фыркнул кудрявый друг, вытирая салфеткой крошки с губ. – Просто реально работы много, некогда глупостями заниматься. Пока-пока, созвонимся.

Он вылез из-за стола и неторопливо направился к выходу из парка. Думаю, Борька ждал, что я его остановлю, но я не стала этого делать. Ну и пусть уходит, если хочет! Я и сама справлюсь с этим делом. Сейчас прогуляюсь до офиса и заберу машину, а потом вернусь, подкараулю Мешкова и предложу подвезти его до дома. А Джуниор мог бы выдумать предлог для отказа от расследования и получше. Работы у него много! Скажите, пожалуйста, какой трудоголик нашелся! Сам же сказал, что закончил дело Синицына и теперь ему нечего делать. Ладно, пусть пообижается, если ему так надо, я не буду мешать. Тем более что мне-то уж точно есть чем заняться!

* * *

Набрав номер секретариата иллюзариума, я осведомилась, во сколько закончатся занятия в «Магическом лицее», и, удостоверившись, что у меня в запасе есть целых полтора часа, пешком отправилась к офису. Погода стояла чудесная: легкий ветерок разогнал дневную жару, по небу ползли тучи, из которых с минуты на минуту собирался хлынуть дождь. Я очень надеялась, что при таких климатических условиях Мешков не откажется от моих услуг и позволит доставить себя к дому. И вот тут-то я и опрошу музейного работника.

Добравшись до офиса, я, что уж там скрывать, рассчитывала увидеть Бориса. Думала, что Устинович-младший после нашего разговора поехал прямиком сюда и теперь сидит за своим столом, маясь от безделья и раскладывая на компьютере пасьянс «Косынка», однако рабочее место приятеля пустовало. Из кухни доносился звон посуды: должно быть, Кира Ивановна готовила чай, и я решила заглянуть в кухню сразу же после того, как подпишу у шефа договор на оказание адвокатских услуг господину Муратову. Постучав в кабинет начальства, я, не дожидаясь ответа, потянула на себя дверь. Перед собой я держала бутылку французского коньяка, которую специально купила для Эда Георгиевича в благодарность за отзывчивость и чуткость. Что ни говорите, а не каждый адвокат, пусть даже преуспевающий, возьмется спонсировать молодые таланты. Начальник вскинул на меня удивленные глаза и кивнул головой, приглашая войти. Проскользнув в кабинет, я прошествовала к столу и водрузила свой дар перед Устиновичем-старшим.

– Агата Львовна, что это? – заинтересовался глава адвокатской конторы, разглядывая подарок.

– Это вам, Эд Георгиевич. От нас с Митей, – застенчиво улыбнулась я. – Скромная благодарность за ваше великодушие.

– Не понимаю, о чем вы говорите, но за коньяк спасибо, – убирая в стол подношение, откликнулся шеф.

– Ну как же, вы же согласились стать спонсором нового фотожурнала, – начала было я, но тут же осеклась, наткнувшись на озадаченный взгляд начальника.

– С чего вы взяли? – холодно поинтересовался он. – Я не настолько глуп, чтобы финансировать проекты-однодневки.

– Должно быть, я ошиблась, – промямлила я.

– Что там у вас еще? – глядя на бумаги, поинтересовался Борькин родитель.

– Договор на подпись.

И я протянула шефу документы, плохо понимая, что происходит. Однако выяснять, кто из нас двоих сошел с ума, я не особенно торопилась, поскольку дорожила своим местом. В адвокатскую контору «Устинович и сыновья» я пришла сразу же после окончания института вместе с одногруппником Борей Устиновичем, продолжателем династии известного в юридических кругах отца, и со временем надеялась добиться на ниве юриспруденции не меньшей популярности, чем неподражаемый Эд Георгиевич. Так что ставить начальство вопросами в тупик – себе дороже. Вылетишь со службы с волчьим билетом – и плакали амбициозные планы.

– Давайте подпишу, – предложил начальник, забирая папку у меня из рук.

Завизировав бумаги, я покинула кабинет шефа и отправилась в кухню. Как я и полагала, там шло дневное чаепитие. Секретарша Кира Ивановна сидела за столом с чашкой чая, напротив нее Маша Ветрова неторопливо потягивала кофе. Завидев меня, Кира Ивановна приветливо улыбнулась, отхлебнула чайку и указала на свободное место. А Ветрова усмехнулась:

– Какие люди! Что это ты одна? Где Бориса потеряла?

– У Устиновича свои дела, он не обязан везде со мной таскаться, – пространно ответила я, пребывая в задумчивости после беседы с шефом.

– А что это у тебя в руках? – допытывалась первая красавица нашей конторы. – Договор? Ты новое дело взяла? Что это вы так суетитесь? Очень деньги нужны? Я не пойму, вы к свадьбе, что ли, готовитесь?

Я удивленно посмотрела на Машу.

– О чем это ты?

– Да так, ни о чем, – хихикнула Ветрова, поедая салатный листик, положенный на постный крекер, ибо Мария фанатично заботится о фигуре и подобный бутерброд заменяет ей обед.

Тут Кира Ивановна поставила на стол опустевшую чашку, вытерла губы кружевным платочком и со свойственной ей непосредственностью пояснила: