Читаем Презумпция невиновности (СИ) полностью

- Влюбилась, наверное, - толкнул я Лёшку в плечо и подмигнул. – Не теряйся, у неё характер ангельский! Никогда не соскучишься.

- Это точно, мёртвого поднимет своими визгами. А ты к ним в гости ходишь?

Я почувствовал, как внутри что-то сжалось. Хожу ли я в гости к своему отцу и его новой семье? Уже нет. Об этом нужно рассказать отдельно, может быть, там сокрыта причина всех моих злоключений? Психологи часто обращаются к отношениям между родителями и детьми, когда изучают человеческое сердце под микроскопом. В чём-то они правы, конечно. Несомненно, всё плохое, что есть в ребёнке – это от родителей, а всё хорошее – от бога. Смешно, да? Но это не про психологов. У тех всё от родителей или обществом привито. Ну то есть вы понимаете, о чём я? Человек как таковой, он вообще, напрочь ничего не может генерировать сам, только впитывать, потреблять и перерабатывать уже созданное кем-то богатство. Как там в Библии говорится?.. Я ничего не могу творить сам от себя. Наверное, это та самая истина, которая где-то рядом. Знаете, есть такой психологический эксперимент. Людей запускают в комнату, где висят два красных шарика и два чёрных. А один, испытуемый то есть, остаётся за дверью. Он заходит позже. И тоже видит два красных шарика и два чёрных. Он уверен в том, что видит на все сто процентов, ну не дурак же? Так вот… остальные собравшиеся начинают упорно убеждать его в том, что все шарики чёрные. «Ну посмотри! Чёрные же!» И каждый приводит аргументы, что красный – это есть чёрный, только в другой плоскости, что это всё из-за освещения ему, дураку, так кажется. В результате общими усилиями и грамотной непременно речью, ему доказывают полную ахинею. И вы представляете, когда он уходит из кабинета, он уже уверен, что шарики были чёрные. И даже видит их перед собой – четыре чёрных шарика, два из которых красные. Вот такая наука эта психология.

Но я ж про отцовскую семью начал говорить. Так вот, они с мамой развелись, когда мне было пять, а Владику – моему старшему брату – пятнадцать. Отец в кого-то там крепко влюбился, ну надо сказать, Марина, папина новая жена, весьма впечатляющая особа, деятельная и неугомонная. Когда она за отца выходила, у неё уже была дочь – Машка. Ну и родили они ещё двоих быстренько: Тому и Риту. Милые такие близняшки, которым палец в рот не клади, и дело тут не в том, что они дети, непосредственные и прочее, нет. Они упёртые, настырные и очень взрослые для своих шести лет. Таким образом, методом элементарных вычислений получаем, что в нашей «дружной» семье пятеро детей, связанных странными семейными узами, или не связанных вовсе. И где-то посередине зависли мы вместе с Машкой.

Виделись мы редко, но иногда на моего отца наезжало что-то сентиментальное мужское, и он приглашал нас с Владиком к себе на обед. Марина готовила обалденно, но есть это я не мог. Очень волновался, руки постоянно дрожали под её пристальным, изучающим взглядом. Всё ронял под стол и неуклюже извинялся. В общем, это были те ещё обеды. Владик чувствовал себя как рыба в воде, обсуждал с отцом какие-то темы, а потом под предлогом срочных дел рано уходил. А я не мог. Это было неуважительно по отношению к Марине и отцу.

Но однажды все прекратилось. Я сам прекратил. В тот воскресный день всё шло как обычно, мы ели, пили, общались. Тома с Риткой смешили всех своими рассказами о детском садике. Я был расслаблен и доволен тем, что происходило вокруг меня. Тогда мне показалось, что наша семья и впрямь может существовать в таком разборном виде.

Марина стала мыть посуду, я помогал ей носить тарелки, когда к нам как ураган подбежала Ритка, и ухватившись за мамкину юбку, заставила наклониться. Желание ребёнка – закон. А если не закон, то вам тогда не поздоровится. Марина наклонилась и приготовилась слушать. Ритка кинула на меня хмурый взгляд и громко зашептала:

- Мама, а почему Данил у нас ест? Он же нам никто, пусть дома ест. Или у него нечего кушать?

Меня бросило в жар от этих столь непосредственных умозаключений. Никогда раньше не думал, что Рита так страстно не хочет меня видеть за своим столом, вроде бы мы с ней ладили. Или это только мне так казалось? Мне часто кажется, что люди относятся ко мне хорошо, ну наверное потому, что я никому плохого ещё не сделал, даже не думаю плохо ни о ком, у меня нет на это ни времени, ни желания. Я не сплетник по натуре.

Я посмотрел на Марину и смутился. Тепло растекалось по моему лицу, и я не мог даже вздохнуть от волнения. Я ждал её слов, как приговора. И сердце ёкнуло ровно за одну секунду до того, как она, улыбнувшись и погладив Ритку по голове, произнесла:

- А тебе жалко? Покушает и домой пойдёт.

Вот тебе и ответ! А потом эти же самые родители жалуются, что их дети эгоистичны и неуправляемы. И откуда только в них всё это взялось? Действительно непонятно, наверное, ветром в голову надуло.

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Апостолы
Апостолы

Апостолом быть трудно. Особенно во время второго пришествия Христа, который на этот раз, как и обещал, принес людям не мир, но меч.Пылают города и нивы. Армия Господа Эммануила покоряет государства и материки, при помощи танков и божественных чудес создавая глобальную светлую империю и беспощадно подавляя всякое сопротивление. Важную роль в грядущем торжестве истины играют сподвижники Господа, апостолы, в число которых входит русский программист Петр Болотов. Они все время на острие атаки, они ходят по лезвию бритвы, выполняя опасные задания в тылу врага, зачастую они смертельно рискуют — но самое страшное в их жизни не это, а мучительные сомнения в том, что их Учитель действительно тот, за кого выдает себя…

Дмитрий Валентинович Агалаков , Иван Мышьев , Наталья Львовна Точильникова

Драматургия / Мистика / Зарубежная драматургия / Историческая литература / Документальное