Презумпция виновности. Часть 2. Свой среди чужих, чужой среди своих. Россия. Наши дни III

– Прошу к столу! – радостно пригласил гостей Космос. – Угощайтесь, чем Бог послал.

– Окрошка!.. – мечтательно произнес Гриша. – С начала лета мечтал о ней! Думал, теперь только, в лучшем случае, через год попробую.

– О чем еще мечтаешь из еды? – провоцируеще спросил Коля.

– Об арбузе! – восторженно произнес Григорий, боясь спугнуть призрачную удачу.

– Будет тебе арбуз! Скоро астраханские пойдут – и закажем. Обязательно поедим!

Тополев был как в сказочной пещере Алладина посреди жутких гор и пустыни. Здесь, в Колином мире, как будто не работали законы зоны: не было злых фсиновцев и жестоких блатных, можно было расслабиться и наконец-то забыться. К десяти часам они так натрескались и напились, что чуть не пропустили отбой. Хорошо, что Соболев услышал заигравший в динамиках со стороны карантина гимн. Они быстренько подорвались, но Космос успокоил их, предложив проводить до отряда. С ним их не тронут! Так и получилось. Спокойно дошли до барака и вместо того, чтобы идти в жилку и ложиться по шконкам, прошли в беседку и решили продолжить этот прекрасный вечер.

В 22:15 в локалку вошел Алеся – так кликали дежурного помощника начальника исправительной колонии Алексея. Дойдя до входа в здание, он услышал голоса в дальнем углу и направился туда. Подойдя поближе, включил фонарь и осветил сидящих.

– Привет, Алеся! – поздоровался Космос.

– Коля, ты что ли? – уточнил дежурный.

– Я, конечно! Кто еще может быть?

– А кто еще с тобой?

– Тополев и Соболев, – спокойно, как будто ничего особенного не происходит, ответил Космос.

– Завхоз, пойдем-ка со мной твоих считать! – скомандовал Алеся, и они ушли в барак.

– Я не верю, что это все сейчас со мной происходит, – вдруг произнес обалдевший от происходящего Гриша.

– Держись меня, и все у тебя в этом лагере будет нормально, – успокаивающе сказал Коля и достал из кармана початую бутылку самогона. – Сейчас он уйдет – и продолжим.

Ближе к часу ночи гуляки разошлись и направились каждый в свой барак – спать. Гриша уже совсем расслабился и решил ответить Коле благодарностью за прекрасно проведенный вечер встречным приглашением на обед.

– С удовольствием, – ответил Космос. – В пекарне на промке делают вкуснющую пиццу, а у Баженова мы пожарим чудные шашлыки. Я могу у барыги в третьем отряде купить кока-колу и кетчуп, так что пикник будет замечательный!

– Супер! Тогда с меня деньги, а с тебя – вся эта прелесть, – предложил Григорий, имеющий на киви-кошельке еще восемь тысяч рублей, оставшихся после покупки телефона от трансфера Наташи с Богданом.

– Десятку тогда переводи мне на кошелек – этого точно хватит.

– У меня только восемь осталось, – расстроено ответил Гриша.

– Ну, восемь так восемь! Поторгуюсь в столовой, если что, – сказал Николай и достал свой телефон. – На, переводи!

***

Около часа дня Космос пришел в отряд за Гришей и повел его на вахту. Дежуривший в это время капитан ФСИН по кличке Патрон без досмотра пропустил их на промку. Гриша в первый раз оказался в промышленной части зоны и с открытым ртом рассматривал полуразрушенные здания. Он подумал, что, наверное, именно так выглядят заводы после бомбежки с воздуха. Эта территория была, наверное, такой же по размеру, как и жилая часть колонии – точно не меньше.

Очень много зелени и растительности, особенно ближе к забору, граничившему с волей. За этим забором и полосой безопасности, которую постоянно контролировали вооруженные автоматами сотрудники колонии – как со смотровых вышек, так и пешим порядком вместе с собаками, – виднелись поля, заросшие травой. За ними – железная дорога, по которой не реже, чем раз в час, ездили электрички и поезда дальнего следования, издавая громкие гудки, нередко вызывающие печальные воспоминания и грустные мысли у закрытых в периметре зоны временно лишенных свободы людей.

Первым большим зданием, встретившимся им по пути, была школа, она же – профессиональное техническое училище. Около сотни осужденных ребят посещали это заведение. Оказывается, многие получившие приговор суда не имеют среднего образования, которое здесь, в колонии, и получают, а некоторые даже не умеют читать и писать. Классы представляют собой большие клетки, в которых за партами сидят зэки, а учителя находятся за закрытой дверью через решетку – для соблюдения безопасности. Учеба продолжается с 9:00 до 12:00, поэтому ученики возвращаются в барак сразу после обеда.

Самым большим корпусом промки был металлический цех, состоящий из трех частей: металлоконструкций, сборки металлической мебели, а именно – шкафов и тумбочек, располагающейся на первом этаже, и швейного цеха на втором. Космос, проводивший экскурсию для Григория, завел его к металлистам, чтобы показать весь ужас внутреннего, да и внешнего состояния цехов, а также всячески намекнуть на излишне тяжелый и грязный труд. И действительно: работяги были одеты в черные от грязи робы, их лица и руки были испачканы темными маслянистыми разводами, а запах краски в помещении резко бил в нос, доводя до тошноты непривыкшего к таким условиям новичка.