Презумпция виновности (СИ)

— Вот так. Все, что связано с твоей приемной семьей, я узнал больше месяца назад. И методы у меня не такие топорные. Кто бы это ни был, он не просто пытался что-то найти, а делал это демонстративно.

— Думаешь, звонок Оли отследили? — стало и легче, и страшнее. Легче потому что это не Дан её подставил, а страшнее… Есть только один человек, который горит желанием её найти. Почти десять лет прошло, но есть обиды, которые не забываются, и вряд ли за это время Марат заимел склонность к всепрощению.

— Я пока ничего не думаю, жду, когда ты все расскажешь.

Все-таки утащив её к своему месту, Дан устроил Соню на колени, встревоженный каким-то странным выражением в глазах. Это было очень похоже на страх, но он ни разу не видел, чтобы Золотце так откровенно его демонстрировала.

— А теперь говори, кого ты боишься больше, чем меня.

— Тебя я совсем не боюсь, так что список будет длинным, — наверное, было бы намного правильнее сбросить его ладони со своей талии и, гордо вздернув подбородок, встать и устроиться напротив. Вместо этого она положила голову ему на плечо и вся как-то съежилась. — Я пока не уверена…

— Значит, расскажешь о подозрениях. Но кто-то под тебя копает, это точно, — пока Соня собиралась с мыслями, скорее всего, прикидывая, с какими купюрами озвучит свой рассказ, Даниил вызвал секретаря и поручил прибывшую делегацию от губернатора перебросить на Дмитрия Александровича. Ибо нечего расслабляться, пока у старшего брата вот-вот развернется семейная драма.

— Ну, это может быть и не тот, о ком думаю… — она поерзала, устраиваясь удобнее. — Но, скорее всего, он.

— Уже хорошо. А теперь рассказывай с самого начала. Кто такой, где его найти, в чем претензии к тебе?

Соня глубоко вдохнула, словно не говорить собиралась, а нырять на глубину. Выдохнув, она чуть отстранилась и, не открывая глаз, почти зашептала:

— Когда я окончила школу, особого выбора, куда идти учиться, не было, — подумав, Софья хмыкнула. — Да какой там выбор, когда у меня не было денег не то, что на оплату обучения, а даже на поступление. На бюджет я не прошла — срезали на устном по истории, с письменными это сложнее. Про коммерческое отделение и речи идти не могло. И тогда я поняла, что, если хочу получить образование, мне нужно найти, как заработать.

— Сколько тебе было?

— Семнадцать.

— То есть — пятнадцать?

— Семнадцать, — произнесла это Соня с некоторым нажимом. — Давай забудем про мой биологический возраст. Той девочки уже давно нет в живых, а я привыкла и к имени, и к дате рождения. Ты дальше слушать будешь?

— Конечно. История длинная?

— Умеренно. А что?

— Тогда идем, — он помог ей встать и подтолкнул к тому дивану, который до этого облюбовал Димка. — Ложись, — подождав, пока она устроится, он сел в самом углу, положив Сонину голову себе на бедро. — Теперь рассказывай дальше.

— Легально заработать мне было нереально — кто меня возьмет, если на лице написано, что несовершеннолетняя. Идти на панель не хотела. Да и не факт, что я пользовалась бы спросом, — девушка невесело улыбнулась и пояснила нахмурившемуся Даниилу. — Представь меня минус пять сантиметров роста, легче килограмм на семь и младше на десять лет. Мечта педофила.

Он представил. Но смешно не стало, наоборот, появился какой-то горьковатый привкус. Она же ни в чем не была виновата, ни в том, что настоящие родители не забрали, ни в собственной ссылке в тот интернат.

— И тогда я вспомнила, в чем была лучшей во всем своем выпуске. Математика. Честно говоря, я терпеть её не могла, но моя… биологическая мать была учителем математики и физики. И мне хотелось как-то доказать, что я ничуть не хуже, поэтому зубрила её, как проклятая, — туфелька, которую Соня покачивала на кончиках пальцев, с тихим стуком свалилась на пол. — И я стала профессиональным игроком.

— Во что? — как-то не вязался образ хрупкой глазастой девочки с такой профессией.

— В покер. Это же не кости, где нет возможности просчитать ход, разве что используя элементарную теорию вероятности. В покере все намного сложнее и, одновременно, проще, — она приподнялась и вытащила шпильки, удерживающие волосы. Повертела их в пальцах, прежде, чем положить на подставленную ладонь Дана и легла обратно. — Если заниматься им профессионально, со временем начинаешь выстраивать собственную модель игры. И у меня получалось. Чтобы собрать стартовую сумму, мыла подъезды и туалеты, а параллельно прорабатывала комбинации. Проблем с местом не было — в начале двухтысячных казино и игровые клубы были на каждом углу. А менять приходилось часто — владельцам же невыгодно, если посетители выигрывают.

— Я так понимаю, что потом ты начала работать на кого-то?

— Угу. Я посчитала себя самой умной и не сообразила, что за особо удачливыми игроками наблюдают. Однажды ко мне подошел охранник клуба и предложил пройти в кабинет руководства. Так я познакомилась с Маратом, который был "смотрящим" за игорным бизнесом.

— Вот блин…