При подаче съедать полностью!

«Отлично! – одобрил он себя. – Продолжай так держаться, и никто ничего не заметит».

После этого было много вопросов, в большинстве своем скучных и банальных, но он терпеливо отвечал, приводил примеры, делал отступления в историю литературы и даже увлекся. А когда вспомнил о кукле, то с облегчением заметил, что она исчезла. Краснов почувствовал, как давшие сбой шестеренки жизни закрутились в прежнем порядке. Он даже начал сомневаться: было ли в действительность то, что он видел?

Презентация подходила к концу. Борис сердечно улыбался подошедшим пожать на прощание руку, а в мыслях у него уже был плотный ужин, любимое кресло и, самое главное, новый роман, идея которого давно обросла готовым материалом.

Леонид ловко выудил его из толпы поклонников, и они быстро прошли к выходу.

Вечерело. На площади перед зданиями уже разлеглись основательные тени, но верхушки домов напротив еще сохраняли бледно-розовый оттенок. Борис любил это время суток, когда свет обретал плотность и его можно было почти потрогать.

Простившись с Леонидом, он направился к машине, оценивая результаты презентации. Пожалуй, он перестарался в контакте с публикой, не стоит доводить до панибратства, это может охладить к нему интерес и повлиять на уважение.

Борис оглянулся по сторонам, открыл дверцу, взялся за ручку и услышал приятный невысокий голос:

– Простите, я вас задерживаю?

Он обернулся. Рядом стояла невесть как соткавшаяся из воздуха девушка. Симпатичная, эффектная, а фигура такая, что просто не верилось в реальность ее обладательницы. Улыбаясь, она протянула ему книгу.

– Вы не подпишите? Там не получилось подойти, столько людей, а толкаться я не привыкла, меня зовут Элина.

Борис мог поклясться, что на презентации ее не было, уж он точно бы такую заметил. И только возвратив книгу с размашистой, но аккуратной подписью «Элине от автора», он внезапно понял, что это и есть та самая кукла. Но сейчас она выглядела вполне нормально, если не считать потрясающей красоты.

Неожиданно для себя он пригласил ее на ужин. Элина согласилась. Они сели в машину…

Хлесткий металлический звук заставил Краснова очнуться. Ему казалось: он только вспоминает, а на самом деле уснул. Вернее, балансировал на грани сна и реальности, отчего воспоминания и были такими четкими.

– Принесите еще грифеля и бумаги, – попросил Борис вошедшего охранника. – Впрочем, постойте, – он вскочил, – сегодня не надо, лучше завтра.

Толстый маленький человечек не удивился, поставил на стол поднос, молча кивнул и, снова звякнув связкой длинных ключей, вышел.

Борис подождал, пока закроется дверь, и сел за стол. Тронул пластмассовой, гнувшейся даже от несильного нажатия вилкой вялые, непонятного цвета сосиски, но отвращение было сильнее голода. Он лишь выпил теплый чай в пластиковом стаканчике.

Возможно, уже завтра его переведут в клинику. Знаменитый адвокат, скрывающий сутулостью свой подлинный рост, черный и похожий на грача, вчера обстоятельно объяснял ему, что это ненадолго, максимум на полгода, потому что тело его жены бесследно пропало – а раз нет главного доказательства, то косвенные улики решающей роли не сыграют; правда, клиники не избежать, если Борис будет и дальше настаивать на своей версии случившегося; но это даже не клиника, а настоящий санаторий, где содержатся люди с достатком, и такой известный писатель, как Борис Краснов, будет чувствовать себя там просто превосходно. «Почти как дома» – добавлял взгляд его маленьких непрозрачных глаз.

Когда будущее более-менее определилось и он избежал тюремного ада, начала появляться тревожная мысль, даже не мысль, а так – теоретическое допущение: вдруг он действительно сошел с ума? Борис убеждал себя, что думать об этом не надо, но не мог остановить ход размышлений, которые были убедительными и логичными. Он – писатель, человек профессионально заостренного воображения, уже только это при определенных обстоятельствах увеличивало его шансы спятить. К тому же и темы соответствующие – великолепный повод дать зеленый свет обитателям темных миров населить реальность. А если Элина – только начало? Краснов пытался припомнить подобные случаи с писателями, но в голову, кроме истории с поэтом Батюшковым, ничего не приходило.

Однако после таких мыслей, как ни странно, становилось легче, и он приходил к выводу, что безумие здесь ни при чем. Он в полном порядке. Но тогда возникали проблемы с существованием Элины. Логика требовала найти причину, по которой девушка может стать куклой, не нарушив физические законы этой планеты.

В тот вечер, после презентации, они вышли из японского ресторанчика, когда ярко светила луна. Оживленные саке, они спустились к реке, долго шли по набережной вдоль ее выгнутого бока. Борис вспомнил первую повесть, где тоже была река. Элина ее не читала, и он предложил поехать к нему за книгой. И она снова согласилась.

Со дня их знакомства прошло несколько недель. Элина все больше времени проводила в его доме, пока они не поняли: их роман плавно перетек в нечто большее.