Прячась от света

– Либо он считает тебя очень порочной женщиной, либо думает, что ты сама из ведьминского племени, – пошутил Алекс и добавил: – А может, он думает и то и другое! Тогда все понятно! Он видит в тебе свое искушение и боится, что ты сражаешься на стороне дьявола, – шутливо провыл он.

– Алекс! – возмущенно воскликнула Эмма.

– Извини. Давай вернемся к нашей проблеме: Паула и Лин. Так что я должен делать?

– Если Паула не хочет, чтобы Лин присматривала за детьми, ты не сможешь заставить ее, Алекс.

– И мне надо просто пойти к Лин и сообщить ей эту печальную новость?

– И предупредить, какие слухи распускает о ней та женщина, Юдит. Ведь это просто ужасно! Самое смешное, что Линдси нравится мне все больше. Она, конечно, непохожа на других, но есть в ней нечто очень притягательное. Мне бы ужасно не хотелось, чтобы ее обижали.

– Как странно – Лин почти то же самое говорила о тебе, Эмма. Она думает, будто тебе грозит какая-то опасность.

Эмма пожала плечами.

– Да, она мне говорила.

– А ты знаешь, в чем тут дело?

– Это связано с моими кошмарами... и призраком Лизы.

Улыбка на лице Эммы не затронула ее глаз, она взглянула в окно. Алекс проследил за ее взглядом. На подоконнике росло множество растений – Эмма посадила их в старые глиняные горшки, которые нашла в сарае. Выглядело все это очень мило, Алекс уловил приятный тонкий аромат.

Наконец он сказал:

– Пожалуй, об этом вам следует поговорить с Майком. Если только вы с ним еще разговариваете.

– Уже говорила. – Эмма пожала плечами. – Но беда в том... боюсь, он только укрепился в своем мнении обо мне. Сумасшедшая, возможно, совершенно безнравственная женщина – вот кто я такая. А с такой опасно знаться!

68

В восемь часов утра Майк открыл Пауле дверь. Лицо его было небритым и осунувшимся.

– Я никого не ждал так рано, – сказал он, извинившись, и проводил ее в кабинет. – Пожалуйста, садитесь. – Он указал жестом на кресло, а сам направился к письменному столу. Она явно уже оделась для офиса: черный костюм, голубая блузка, безукоризненные чулки и туфли, скромные сережки.

– Вчера вечером я долго беседовала с Юдит Садлер.

Паула не теряла времени. Она быстро изложила содержание их разговора и рассказала о случившемся у нее дома.

– Итак, что вы намерены предпринять? – спросила она.

Майк тяжело вздохнул про себя. Только этого не хватало! Мало того, что он еле-еле пришел в себя после ужасной ночи!

– Паула, Юдит очень искренняя женщина. Но порой она ведет себя не совсем тактично.

– Я имею в виду, как мне быть с Линдси? Если это правда, то ей нельзя позволять жить среди других людей!

– Если это правда. В чем я лично очень сомневаюсь, – ответил Майк, вздыхая. – Как я уже сказал, Юдит очень искренна, но иногда она бывает... слишком уж усердной. Боюсь, я согласен с вашим мужем. В худшем случае, Линдси просто по-своему поклоняется языческим богам. Согласен, с христианской точки зрения это уже достаточно плохо, но я ни в коем случае не могу подозревать и обвинять ее в жестоком обращении с детьми или в отправлении сатанинских ритуалов. Я поговорю с Юдит. У нее нет никаких оснований, чтобы даже предполагать нечто подобное, а уж тем более распространять такого рода слухи! Это непростительно!

Паула нахмурилась.

– Мне кажется, вы недостаточно серьезно к этому относитесь.

– Очень даже серьезно, уверяю вас.

«Послушай эту женщину. Она истинная христианка. Делай, как она скажет, вели арестовать ведьму!»

Майк почувствовал, как лоб его покрылся испариной. Тыльной стороной руки он вытер с лица пот.

– Если это все, Паула, то прошу меня извинить, у меня сегодня утром довольно напряженный график.

Паула встала.

– Мне кажется, это нельзя так оставить. Если вы не собираетесь ничего предпринимать, я поговорю с епископом!

– Это ваше право.

Майк тоже поднялся.

– Но прошу вас, не надо слишком торопиться. Такое дело слишком легко пустить на самотек.

– Оно уже пошло на самотек! – отрезала Паула. – Главное, сделать так, чтобы не стало еще хуже. Не дать обществу окончательно разложиться! Расставить все по местам. Выгнать ее из вашего прихода!

Майк проводил ее до двери.

– Я посоветуюсь со своими коллегами и поговорю с Юдит и с самой Линдси, если она не будет против. Пожалуйста, пусть пока остается все как есть, – сказал он, протягивая Пауле руку, как бы подводя итог их разговору. Она крепко пожала ее и направилась к своей машине, но поджатые губы и раздраженный стук каблуков по гравию обеспокоили Майка. Нет, совершенно ясно, Паула этого так не оставит.

Вздыхая, он закрыл за ней дверь. Сомкнул веки и прислонился к косяку. В висках стучало, словно изнутри били отбойным молотком. Глаза как будто натерли наждачной бумагой. Майк чувствовал себя таким усталым, что ему казалось: еще чуть-чуть – и он так и уснет, прижавшись к двери.

Доктор выслушал его очень благожелательно.

– Говорите, это просто плохая привычка? Бессонные ночи... Ужасные сны...