Прядка с Изумрудного моря (ЛП)

К счастью, корабли в морях спор строят так, чтобы именно этого и не допустить, поэтому все швы тщательно конопатят. Серебро наконец сделало свое дело, и моряки теперь топтали мертвые серые споры.

Посреди этой мрачной картины корабль замер. Подкралось затишье.

Должен признать: даже сейчас мне не по себе, если я вспоминаю о тех днях, когда мы пересекали Багряное море. Я неплохо знаю космологию и магию Прядкиной планеты и уверен, что бурями не управляет никакая сущность.

И все же знать не всегда означает верить.

Две дюжины человек на палубе развернулись как один. Дождь отклонился в сторону и по необъяснимой причине снова помчался на нас. Без капли жалости. Впереди водяная полоса, за ней яростные эфиры в три корабля шириной.

Буря — живое существо, даже без инвеституры. Ведь понятие «жизнь» есть не что иное, как умозрительный конструкт. Мы сами задаем ему рамки. Природе до этого нет дела; для нее все представляется как химический процесс. Ее ничуть не заботит, что кучка атомов углерода, водорода и кислорода однажды решила, что удобнее сидеть не на скамейке, а на диване.

А значит, что-то живо, если мы так считаем. В тот день дождь казался нам живым. А как же иначе? Я точно знаю, что, когда Прядка подняла голову от ведра и снова увидела дождь, она была потрясена не только физически, но и эмоционально. Капитан Ворона ничего не могла поделать. Даже Салай не спасти корабль во время затишья.

Водная полоса разминулась с нами всего на пару сотен ярдов.

То, что в наших испуганных глазах выглядело прямой попыткой убийства, на деле оказалось простой случайностью. Мы смотрели, как дождь уносится прочь, оставляя за собой неприступную стену из красных шипов. Они высились как баррикады и потонут не раньше, чем возобновится бурление.

Дождь покружил вдали и исчез без следа. Капризный бог решил нас подразнить? Или естественный процесс обрел самостоятельность лишь у нас в уме, вечно ищущем закономерности, смысл и волеизъявление?

В тот день ответ был для меня очевиден.

Глава 44. Павший

Я дал понять, что не помню имена Дагов. Это ложь, просто мне хотелось сосредоточить ваше внимание на главных персонажах.

Однако у каждого человека своя история, и Даги не исключение. Погибшего звали Паксон; он и его сестра были Дагами на «Вороньей песне». Паксон был высоким и на суше неуклюжим, из тех людей, что будто родились с ногами, слишком крупными для своего торса. Он был сравнительно молод, но уже успел облысеть, и шея его словно сливалась с подбородком, причем настолько, что после встречи с ним у вас появлялось необъяснимое желание отведать багет.

Еще Паксон был необычайно добр. Именно он следил, как дела у Прядки, пока та цеплялась за борт. Он же оказался среди тех, кто держал веревку, пока Форт поднимал Прядку на корабль.

Паксон всегда смеялся за едой и благодарил Форта за стряпню, какой бы отвратной та ни была. Он любил музыку, хотя сам играть не умел и всегда втайне жалел, что так и не научился. Досадно, что я был не в том состоянии, чтобы давать ему уроки.

Но теперь он пал. Мы отдали его тело спорам и отправились дальше.

Прядка чувствовала ответственность за смерть Паксона. Может, если бы корабль остался еще на несколько месяцев в Зеленом море, они бы не столкнулись с дождем. Она ужаснулась тому, что Паксон мог стать не единственной жертвой ее безрассудства. И тогда она вернулась в свою каюту, к спорам, которые дарили утешение.

Как и всегда, в каюте ее ждал Ак с историями из своей крысиной жизни. Его голосок отвлекал от проблем. Крысиные истории расслабляли; даже когда Ак говорил о страхах и тяготах в крысином сообществе, Прядка чувствовала себя спокойнее. Ведь все эти события происходили далеко. Однако каким-то образом казались и личными, и отстраненными одновременно…

— Очень интересно, — говорил Ак, — как мы, в отличие от вас, воспринимаем мир по запахам. Обувь у всех пахнет по-разному. Ты это знала?

— Я бы решила, что она у всех пахнет одинаково.

— Только не для крысы!

Ак сидел на столе рядом с ее рабочим местом. Ему вспомнилась история, как он сумел выследить в толпе человека по отличительному запаху ботинок.

Прядка слушала вполуха — возилась со снарядами для усовершенствованной ракетницы. Она меняла в них количество тех или иных спор, а потом заносила данные в блокнот, чтобы выяснить, какой эксперимент окажется удачнее.

В небе над кораблем кричали чайки. Даги, которым, видимо, требовался повод отвлечься от случившегося с Паксоном, закидывали сети в воздух, пытаясь добыть мясо для будущих обедов. К тому же в Багряном море чайки встречаются редко, и нельзя упускать момент.

Вскоре у Прядки были готовы четыре заряда для ракетницы, все с разными запалами. В теории любой из запалов при ударе выбрасывал зеленый эфир, в каждом случае разное количество, и это должно было помочь усовершенствовать конструкцию. Помимо прочего, заряды отличались количеством зефирных спор.