Прямая угроза (в сокращении)

— Этим он с тех пор и занимается. Конечно, у него много врагов — в том числе русские и баски, которых он надул, однако большинство из них либо мертвы, либо сидят за решеткой.

— И что же, вы не можете его остановить?

Сёра сокрушенно улыбнулся, а затем с неожиданным напором произнес:

— Мы проводим расследование его деятельности. В один прекрасный день у нас наберется достаточно улик, чтобы арестовать его. Однако он всегда был умен, а занявшись новым делом, ничуть не поглупел.

Десерт унесли, Лиз задумчиво сидела над чашкой кофе. История, которую она услышала, была интригующей, сомневаться в ее правдивости не приходилось. Она ощутила в рассказе Сёра обиду человека, которого предали, а это чувство было ей хорошо знакомо.

— А скажите, вы часто бываете во Франции? — спросил он.

Лиз покачала головой:

— Увы, нет. Мне здесь очень нравится — и Париж я люблю, однако… — Она беспомощно развела руками.

Он усмехнулся, негромко — Лиз эта усмешка уже начала нравиться. Внешность Сёра могла увлечь любую женщину, но ей больше всего нравилась присущая ему смесь учтивости и непринужденности.

— А ваш муж? Как он относится к Парижу?

«Ну ведь он прекрасно знает, что я одинока, — подумала Лиз. — Здороваясь со мной, он назвал меня мисс Карлайл, да и обручальное кольцо я не ношу». И все-таки в глубине души этот вопрос ей польстил.

— Если бы у меня был муж, то уж Париж он любил бы точно, — твердо заявила она.

— Ха! Превосходно. А вот моя жена его терпеть не может.

— Правда? — спросила Лиз, невольно ощутив разочарование.

— Да, возможно, поэтому она и перебралась в Эльзас, к своей матери. Насколько мне известно, она и сейчас там живет, — сказал он, улыбнувшись своей заразительной улыбкой. А затем, посерьезнев, добавил: — Знаете, то, что вы появились здесь с вопросами о Мильро, это странно. Я только вчера о нем вспоминал.

— Почему?

Сёра пожал плечами, кивнул положившей на стол счет мадам Буффе.

— Давно вы на этой службе?

— Довольно давно, — сказала она. Ей не хотелось говорить, что она занимается этой работой почти пятнадцать лет.

— Ну, тогда вы, наверное, поймете меня, если я скажу, что у каждого из нас временами возникают такие же настроения, как у Мильро. Дни, когда нам начинает казаться, что наше занятие… как бы это помягче выразиться? Неблагодарно? Ты много работаешь, деньги получаешь маленькие, а твоя личная жизнь попросту не существует? Разве это справедливо?

— Нет, конечно, — мгновенно ответила Лиз. Ей эти чувства были хорошо знакомы.

— Такие настроения никогда не бывают долгими, и поймите меня правильно, я люблю свою работу. Я, собственно, говорю лишь о том, что в какие-то минуты хорошо понимаю, что нашло на Мильро.

— То есть сопереживаете ему?

— Вы спрашиваете, разделяю ли я его чувства? Non! — с неожиданной силой произнес он. — Я могу ему посочувствовать, но не более того. Да и то ненадолго. За его так называемую свободу погибли очень многие люди. Ни одного из них он не знал и даже не видел. Однако убийство все равно остается убийством.

Теперь в его голосе звучала горечь, говорившая о негодовании — и профессиональном, и личном. Лиз тактично промолчала. Сёра расплатился по счету, и они не спеша направились к станции метро.

У метро Лиз протянула ему руку:

— Ланч был прекрасен. Огромное вам спасибо. Вы очень мне помогли.

— Ну и замечательно, — сказал он, явно обрадовавшись. — А теперь, возможно, и вы поможете мне, исполнив две моих просьбы. Во-первых, прошу вас, держите меня в курсе вашего расследования в Белфасте. Нечего и говорить о том, что, если вам понадобится моя помощь, вы можете без колебаний обратиться за ней.

— Непременно, — ответила Лиз, гадая, какой будет его следующая просьба.

Сёра замялся:

— Вторая, возможно, не так профессиональна. Вы не могли бы сегодня вечером поужинать со мной, Лиз?

— Ах, Мартэн, — ответила Лиз, сообразив вдруг, что они начали называть друг друга по именам, — я бы с радостью. Но мне пора возвращаться.

В голове ее вдруг мелькнул образ Джимми Фергюса.

— Ну, значит, в другой раз, — негромко произнес Сёра.

В том, с какой галантностью он принял ее отказ, было что-то, что породило в Лиз желание утешить его. Она легко коснулась руки Сёра:

— Я уверена, другой раз у нас еще будет. У меня такое чувство, что мсье Мильро позаботится об этом.

Письмо не понравилось ему сразу. Заглавные буквы на конверте: СИМУСУ ПИГГОТТУ, адрес офиса, а внизу: ЛИЧНО. Секретарша, как ей и было велено, не вскрывая конверт, поместила его на поднос входящей корреспонденции.

Он осторожно надорвал конверт. Письма, начиненные взрывчаткой, обычно более пухлые, однако осторожность лишней не бывает. У человека с его прошлым врагов хватает всегда, и здесь они тоже имелись — только и ждали, когда он утратит бдительность.

Взрывчатки в конверте не было — всего лишь сложенный вдвое листок бумаги формата A4. Пигготт медленно вынул его, держа кончиками пальцев за уголок, раскрыл острием карандаша. Странный вид сообщения слегка напугал его, а содержание насторожило.