Прямо сейчас ваш мозг совершает подвиг. Как человек научился читать и превращать слова на бумаге в миры и смыслы

На самом деле между любой нашей мыслью и паттернами разрядки определенных групп нейронов существует прямая связь: состояния психики являются состояниями мозгового вещества. Невозможно воздействовать на одно, не затронув при этом другое. Разумеется, это вовсе не означает, что мы можем заставить нейроны размножаться или мигрировать одной силой мысли! Я имею в виду, что классическое противопоставление психологии наукам о мозге не имеет оснований. Организация коры настолько сложна, что любое психологическое вмешательство должно вызывать резонанс в нейронных сетях на клеточном, синаптическом, молекулярном и даже генном уровнях. Тот прискорбный факт, что эта конкретная патология обусловлена микроскопическими нейробиологическими аномалиями, не означает, что психологическое лечение не поможет… или наоборот. Молекулярный и ментальный уровни неразрывно связаны друг с другом. Например, ионы лития помогают бороться с депрессией, а молекулы диацетилморфина гидрохлорида, также известного как героин, превращают нормального человека в маньяка.

Учитывая все вышесказанное, я бы хотел подчеркнуть, что генетика – не приговор. Мозг – «пластичный» орган, который постоянно меняется и перестраивается. Гены и опыт имеют для него одинаково большое значение. Аномалии нейронной миграции затрагивают лишь очень небольшие участки коры. Мозг ребенка содержит миллионы избыточных цепей, способных компенсировать дефекты друг друга. Каждый новый эпизод научения модифицирует паттерны экспрессии генов[422] и трансформирует нейронные цепи, тем самым позволяя преодолевать дислексию и другие нарушения развития.

Благодаря достижениям в области психологии чтения в настоящее время разрабатываются более результативные техники вмешательства при дислексии. С помощью методов визуализации мы можем проследить их влияние на кору и проверить, действительно ли они приводят к восстановлению сетей, необходимых для чтения и письма. В частности, за последние 20 лет было предложено сразу несколько эффективных стратегий[423]. Большинство этих программ направлены на повышение фонематической осведомленности посредством управления буквами и звуками. Например, детям показывают пары похожих слов, таких как «сом» и «том»[424], и объясняют, как замена единственной буквы превращает одно слово в другое. На следующем этапе ребенок узнает, что букву «т», которая превращает слово «сом» в «том», можно использовать для написания других слов, например «ток», «торт» и «танки»[425], а буква «с» волшебным образом трансформирует эти слова в «сок», «сорт» и «санки»[426]. В ходе таких игр ребенок с дислексией постепенно осознает фонему [т] и ее соответствие букве «т». Если он не может услышать разницу между фонемами [т] и [с], логопед или компьютер усилит ее настолько, что она станет очень отчетливой, а затем постепенно вернется к нормальному произношению.

Наши знания о пластичности мозга позволяют определить, какие именно компоненты способствуют успешному вмешательству. Во-первых, занятия должны быть интенсивными и длительными, в идеале – каждый день на протяжении нескольких недель. Многочисленные исследования показали, что насыщенные тренировки, чередующиеся со сном, максимизируют пластичность мозга. Во-вторых, важно задействовать сети, отвечающие за мотивацию, внимание и удовольствие. Эти системы внимания и вознаграждения оказывают огромное влияние на скорость обучения. Некоторые нейромодуляторные системы распространяют химические вещества, например ацетилхолин, на самые разные участки коры. По-видимому, они сигнализируют о важности фиксации той или иной ситуации в памяти (вспомните о мгновенных воспоминаниях, вызываемых сильной эмоцией, например о том, где вы были 11 сентября?). Эксперименты на животных показывают, что этот модулирующий эффект может быть очень выраженным: если некий звук систематически совпадает с активацией ацетилхолиновых сетей, отвечающий за него участок коры значительно увеличивается, пока не вторгается в близлежащие корковые области, посвященные другим отвлекающим сигналам[427]. По этой причине максимизация внимания и положительных эмоций может оказать в высшей степени благотворное влияние на процесс обучения.

Другая эффективная стратегия состоит в том, чтобы замаскировать вмешательство[428] под компьютерную игру. Маленьких детей привлекают компьютеры. Кроме того, коррекционные программы способны генерировать тысячи учебных ситуаций с минимальными финансовыми и трудовыми затратами. Но главное – такая программа может адаптироваться к каждому ученику. Она автоматически определяет уровень ребенка и предлагает задачи с учетом его индивидуальных возможностей. Таким образом, она ориентируется на то, что русский психолог Лев Выготский назвал зоной ближайшего развития. В этом случае максимизация научения достигается за счет введения новых понятий, которые достаточно сложны, чтобы заинтересовать ребенка, но вместе с тем достаточно просты, чтобы он мог их усвоить и сохранить решительный настрой[429].