Прямой эфир из морга. 30 сложных дел, прошедших через скальпель судмедэксперта

Жандармы знают того, кто сделал смертельный выстрел: это Жан, сожитель Летиции. Как принято говорить для широкой публики, он хорошо знаком полицейским. Но как мелкий правонарушитель: время от времени его задерживали за браконьерство, а также за появление в пьяном виде в общественных местах. За ним никогда не числилось никаких насильственных преступлений. Когда говорит, никогда не повышает голос. Он объяснил следователям, что возился с оружием и вдруг раздался выстрел. Дробь попала в Летицию. Она покачнулась и упала ему на руки, а потом на пол. Тогда он вызвал скорую помощь, но не стал дожидаться приезда врачей и погрузил Летицию в машину. Ему помогали оказавшиеся неподалеку от места происшествия брат Мартен и дядя Жаки. Он никогда прежде не доезжал до больницы Конфолана так быстро. Но по прибытии Летиция была уже в состоянии клинической смерти – это то состояние, когда еще нельзя говорить, что все потеряно, – иногда реаниматологам удается в таких случаях спасти пострадавшего. Они использовали все средства: непрямой массаж сердца, интубацию трахеи, перфузионное введение макромолекул, интратрахеальные инъекции адреналина. Но все было напрасно: сердце так и не запустилось. С учетом того состояния, в котором она находилась, в этом нет ничего удивительного. Жан запутался в своих показаниях. Следователь усомнился в их правдивости и поэтому отправил его под стражу по подозрению в умышленном убийстве.

Через три месяца всех вызывают на следственный эксперимент на месте происшествия. Прежде чем приступить к непосредственной организации нашей работы, я созвонился с судьей, и он признался мне, что, возможно, немного поспешил с уголовной трактовкой происшедшего, и что также не следует исключать версию несчастного случая и причинения смерти по неосторожности. «Вам виднее», – закончил он разговор.

В повестке содержится очень точная информация, касающаяся места проведения следственного эксперимента. Я знаю, где обычно останавливаются люди, ведущие бродячий образ жизни. Часто бывает так, что туда довольно сложно добраться, особенно в дождливую погоду. Между тем вот уже две недели как льет проливной дождь, и я уже дважды, отправившись на охоту, буксовал на своем «Рено-Эспас» на размытых деревенских дорогах, чем доставлял особенную радость своим коллегам, которые были вынуждены вытаскивать меня из глины с помощью трактора. Не желая ударить в грязь лицом на этот раз в присутствии судейского корпуса, я изучаю Google Earth. Трагедия произошла в бараке, который построили на земле, купленной в округе коммуны Брийак, в департаменте Шаранта. Я легко нахожу спутниковую фотографию этой местности: открытое поле, проселочная дорога, по обеим сторонам которой идут глубокие канавы. Как раз то, что нужно, чтобы увязнуть в грязи. Значит, надо позаботиться о резиновых сапогах и оставить машину в 300 м от места проведения следственного эксперимента – на небольшой асфальтированной площадке.

Приехав на место и припарковав свой «Рено-Эспас», я отмечаю, что я единственный, кто предпринял такие меры предосторожности. Вдоль обочины, в опасной близости от канавы, на мокрой траве выстроилась длинная вереница машин. Я уже представляю себе акробатические упражнения, сопровождающие попытки тронуться с места после завершения следственного эксперимента. Особенно, если он закончится с наступлением темноты… Въезд на территорию огорожен тремя бетонными плитами, украшенными сверху гипсовыми ангелочками. Рядом с бараком стоят два автофургона. В автофургонах живут семьи, это их личное пространство, а барак – общее жилище для всей общины.

На другом конце участка, рядом с плакучей ивой, желто-оранжевые ветви которой свисают со всех сторон, в луже барахтаются три очень красивые кряквы.

Все так, как я и ожидал: скользкая почва под ногами, кругом грязь. Всеобщее восхищение вызывает только молодая помощница прокурора: как ей удается сохранять равновесие на таких высоких каблуках?

Все удивляются тому, что я пришел пешком, в резиновых сапогах, в плаще и с большим охотничьим зонтом в руках. Но как только усиливается дождь, я не жалею об этом. Как и следователь со своим секретарем, тоже укрывшиеся под моим зонтом.

Первая часть следственного эксперимента проводится в автофургоне, где в чехле лежит разобранное ружье. Жан берет чехол, затем выходит из автофургона, оказываясь рядом с лужей. Здесь, по его словам, он вытащил все части ружья и собрал его, чтобы показать своему брату. Почему здесь? – А почему бы и нет? Жизнь людей, ведущих бродячий образ жизни, обычно проходит на улице…